Выбрать главу

Единственным исключением стал комплект изящных заколок для волос, купленный явно для души и после долгого колебания.

Стоило немалого труда сдержать улыбку, наблюдая, как свитые из полированного металла бантики смущенно прячутся на самом дне рюкзачка.

— Ещё стельки, пожалуйста, 35-й размер, четыре пары. Спасибо.

Сложив покупки, Петра задумчиво взвесила рюкзак в руке и сама себе кивнула:

— Пойдёт.

Затем, вскинула его на плечо и решительным шагом направилась в сторону отделов с нижним бельем.

— Петра, уж бельё-то точно выдадут, — словно между прочим заметил Светлов.

На что девочка лишь возмущенно фыркнула.

— Одну пару армейских трусов на год? Благодарю покорно!

В следующем отделе ситуация повторилась. Никаких девчачьих аксессуаров и фенечек, лишь необходимое. Прозрачная коробка с комплектом белых трусиков из стопроцентного хлопка (попытка продавщицы подсунуть украшенные рисунками-бантиками была с возмущением отметена), затем какие-то спортивные, «обязательно бесшовные, и чтобы ткань дышала», пара бюстгальтеров, пара топиков…

Добавив в сумку женские пустячки, Петра замерла в задумчивости, словно пытаясь что-то припомнить.

— Термобельё, — чуть слышно подсказал Светлов. Принцип покупок он уже понял и в целом одобрял. Пусть снабжение в Школе действительно идет по высшему разряду (самоубийц даже среди интендантской братии не водилось), но сам подход подопечной к сборам импонировал. Да и Школой жизнь не заканчивается, кто знает, куда её потом распределят и как там будет со снабжением.

Девочка хлопнула себя по лбу ладошкой.

— Точно!

***

В общем, полезными мелочами я затарился, бельем тоже, всякие тампоны, прокладки мне не нужны (хоть какой-то плюс), осталось самое вкусное — купальник!

И вот с ним возникла проблема. Меня упорно не хотели понимать. В одном отделе пытались впарить китайские тряпки такого качества, что с первого взгляда было понятно — стоит их намочить и они останутся на мне исключительно в виде краски. Остальное либо растворится, либо расползется. В другом, какие-то ремешки «из последней коллекции», больше похожие на снаряжение садомазохиста, в третьем «модные тенденции этого сезона», по сравнению с которыми ужас, притащенный Светловым, выглядел вполне себе ничего.

В конце концов, пройдя с десяток отделов, в очередном я прямо с порога выпалил:

— Девушка, мне не нужен «бренд», не надо красивых ярлычков и китайских тряпок от мировых кутюрье, мне нужен хороший купальник.

Здешний продавец-консультант — неимоверно модная девица лет двадцати — окинула мой «детдомовский» наряд скептическим взглядом, мгновенно скалькулировала его стоимость, и ядовито произнесла:

— Могу предложить купальник от «Арено».

— А он действительно хороший? — поинтересовался я.

Девица в ответ закатила глаза, демонстрируя, как её утомила разная деревенщина, ничего не понимающая в высоком искусстве моды.

— «Арено» производит снаряжение для Дев Флота!

— О-оо, — я в свою очередь глаза округлил, демонстрируя восторг и благоговение. — Всегда мечтала походить на канмусу!

Светлов чуть слышно хрюкнул, пряча улыбку, девица презрительно фыркнула:

— Вы хоть представляете его стоимость?

Я лишь пожал плечами:

— За удовольствие приходится платить.

В итоге, да, нашел, что хотел. Даже не купальник, а скорее «мокрый» гидрокостюм из двухмиллиметрового неопрена, который полностью закрывал тело от шеи до бёдер. Черный, с зелеными вставочками. Мягкий, прочный, удобный… Моя Пре-елесть!

Вообще-то Светлов поначалу попытался всучить мне ярко-оранжевый, но я сей выкидыш спасжилета с возмущением отверг. Ибо в качестве трусиков там выступали какие-то недостринги. Вот ещё! Только шорты, чтобы зад прикрывало.

Правда стоила сия радость действительно запредельно, разом унеся из моего бюджета аж штуку баксов!

Ну да черт с ними, с деньгами, мечты бесценны.

— Теперь куда? — поинтересовался Светлов, когда под моим бдительным взором Прелесть тщательно упаковали в фирменную сумку-чехол, а потом ещё уложили в коробку.

— За пищей духовной, — отмахнулся я, забирая коробку и раздумывая: доверить сокровище рюкзаку или всё же нести в руках.

— Э-ээ, в каком смысле? — не понял Светлов.