Он рявкает, приказывая мне произнести его имя и сказать, о ком он думает. Я изо всех сил хрипло отвечаю ему, пока он, наконец, не изливается с бурным потоком ругательств, а потом смачно шлёпает меня по заднице, накачивая спермой.
Бен выскальзывает из меня, и после того, как мне удаётся встать, разворачивает к себе и жадно целует, обхватив моё лицо ладонями. Вопреки здравому смыслу я отвечаю на его поцелуй. Прижав меня к стенке, он начинает быстро работать пальцами внутри, дыша мне в шею. От ощущений пальцы на ногах поджимаются.
— Приведёшь сюда своего парнишу и дашь ему пинка, а я понаблюдаю за этим, — Бен переступает с ноги на ногу, и я понимаю, что он дрожит. — Ты наденешь те трусики с моей кончей, а после я нагну тебя над диваном и выебу у него на глазах.
Я кончаю, когда он прижимается к моей груди и начинает ласкать соски, но я отталкиваю его и вылезаю из душа. Даже несмотря на то, что я только что помылась, я чувствую себя ужасно грязной.
Бен вытирает нас полотенцем и наряжает меня в свою футболку и голубые трусы. Натянув спортивки и майку, он ведёт меня вниз по лестнице, не удосужившись предложить мне штаны. Я оттягиваю край футболки вниз и сразу же мчусь прямиком к своим противозачаточным.
Он снова обнимает меня сзади, пока я глотаю таблетку. Дрожащими руками я засовываю упаковку обратно в сумочку.
— Что, не хочешь детишек-мутантов? — смеётся Бен, прильнув к моему виску. — Идём, я покажу тебе твой подарок, он в подвале. Думаю, ты оценишь. Мне пришлось повозиться с ним, пока я тебя ждал.
— …Что это? — спрашиваю я, сглатывая ком в горле.
— Нечто, что тебе следует увидеть, чтобы поверить.
В его словах сквозит что-то зловещее.
Он открывает выдвижной ящик в дальнем конце стола и достаёт серую коробочку с кодовым замком. Бен устанавливает нужный пароль, и коробка распахивается, демонстрируя позолоченный ключ. Мы встречаемся взглядами, и Бен улыбается.
— Теперь, когда ты знаешь, как сильно я тебя люблю… — он закрывает ящик и бредёт к двери подвала, — ты поймёшь, почему я всё это делаю.
Я пристально смотрю на него и чувствую, как у меня внутри расцветает истинный ужас. Здесь явно что-то не так. Дверь со скрипом открывается, и Бен с лучезарной улыбкой протягивает мне руку.
— Пойдём со мной, солнышко.
========== Глава 10 ==========
Возможно, это и глупо, но я беру Бена за руку.
Он переплетает свои длинные пальцы с моими и бережно притягивает к себе, целуя в лоб. Затем поворачивается и ведёт меня к лестнице тёмного подвала, ныряющей в затхлую пустоту.
— Смотри под ноги, — предупреждает он на первой скрипучей ступеньке. — Руки всё никак не доходят починить, — он улыбается мне, и я замечаю в его тёмных глазах незнакомый мне блеск. — Я люблю тебя, Рей.
Я нервно смеюсь.
— Откуда вдруг такая сентиментальность?
Бен пожимает плечами и переступает чёрное пятно на ступеньке.
— Я слишком долго этого ждал, совершил немало дурных поступков ради того, чтобы это произошло. Мне нравится говорить, что я люблю тебя.
— Ты мог бы просто приезжать к нам в гости.
Он не отвечает. Я обхожу пятно и случайно бросаю взгляд на стену подле нас.
На камне красуется похожий развод, а рядом с ним — явный кровавый отпечаток руки. В столь зловещей тьме его трудно разглядеть, но это однозначно рука и она неестественно большая, чтобы принадлежать Бену.
Я, как вкопанная, стою у подножия лестницы, и Бен обращает внимание, на что я таращусь, и начинает смеяться. Я бросаю на него взгляд, и моё сердце пропускает удар. Почему он смеётся?
— Я столько раз тебя видел, Рей, — он сдёргивает меня с последней ступеньки, прижимая к груди, и, улыбаясь, тянется к верёвке. — Ты просто об этом не знала.
Подвал наполняется тусклым светом… И он не пустой.
Здесь полно моих фотографий. Разинув рот, я смотрю на это ужасающее и завораживающее зрелище: грязные стены буквально усыпаны изображениями моего лица; некоторые фото висят над большой металлической дверью, а другие — на низком потолке над чистой и аккуратно заправленной кроватью в углу. Всё это было снято на скрытую камеру, за исключением кое-каких моих школьных фоток.
Бен, как ни в чём не бывало, ведёт меня по помещению. Мы идём по незавершённому пыльному полу, и я в ужасе оглядываюсь по сторонам. Я никогда не встречалась с дядей Беном. Как, чёрт возьми, он… следил за мной? Почему нельзя было просто представиться?
— Пару дней назад Джессика буквально не отпускала меня от себя, — невзначай говорит Бен. Он набирает на двери код и вздыхает. — Подняла, блять, такой жуткий шум.
Я замечаю стену с блестящими, кристально чистыми серебристыми инструментами, похожими на ножовку и плоскогубцы, а прямо возле раковины — жёсткую щётку. Вместе с осознанием подкрадывается приступ тошноты.
Бен распахивает металлическую дверь, окатывая нас холодом: в глубине мерцает свет. Что-то насвистывая себе под нос, он тянет меня внутрь.
В морозильной камере на мясных крюках рядком висят мешки для перевозки трупов. Штук пять, как минимум. Всё это вызывает во мне такое жуткое отвращение — я не в силах сосчитать их количество. В ушах стучит пульс; я подпрыгиваю от неожиданности, когда Бен кладёт свои огромные руки мне на плечи и сжимает их. Его тёплое дыхание щекочет ухо.
— Позволь показать тебе сюрприз, — шепчет он.
Я так потрясена, что не могу выдавить и звука. Он тихонько подталкивает меня к гудящему морозильнику — прямиком к мешку, висящему в самой глубине — и расстёгивает молнию на несколько сантиметров, чтобы я могла видеть лицо.
Это… Он. Кое-как я пытаюсь соединить пазл в своей голове, глядя на мёртвого мужчину, который выглядит почти так же, как и дядя Бен, с небольшой лишь разницей в носу и, возможно, губах, кажущихся чуть тоньше, чем у него. И всё равно они как близнецы. Из-за холода его бледная кожа имеет синеватый оттенок, а спутанные чёрные волосы свисают на лицо. Я хмурю брови, и Бен потирает мне плечи.
— Хан Соло вечно шляется где ни попадя. Твоя мать была такой же… впрочем, как и По Дэмерон, — он стискивает зубы, словно успокаивая себя, и продолжает. — Как-то раз, поздним вечером, он пособачился с Леей и познакомился с моей матерью.
О нет. От ужаса я округляю глаза.
— Она никогда не говорила ему. Она была дешёвой уличной проституткой и умерла сразу же, как только родила меня, поэтому я рос, кочуя из одной приёмной семьи в другую. Однако я разыскал Хана — узнал, что у него счастливая семья, и сын — чуть ли не копия меня.
— Ты не дядя Бен, — бормочу я.
Он застёгивает молнию и прижимается носом к моему виску.
— Нет.
Мне до смерти страшно. Бен показывает другие трупы, один из которых Джессика и ещё несколько неизвестных мне девушек, которых он решил убить. Он выводит меня из морозильной камеры и запирает её на замок, а затем мы идём к кровати в углу.
— Моё настоящее имя — Кайло Рен, — говорит он, — но я так долго был Беном, что можешь звать меня любым из этих имён, — он усаживает меня на край кровати и пожимает плечами. — Я убил его, когда он переехал сюда. А на жизнь я зарабатываю благодаря его старым рукописям.
Кайло открывает ящик прикроватной тумбочки и достаёт шприц. Я резко отдёргиваю руку, но ему всё же удаётся вогнать мне какую-то прозрачную жидкость.
Я начинаю рыдать.
— Ты и меня хочешь убить?
Он смотрит на меня и смеётся во весь голос.
— Бля, ну нахрена мне это надо?! Это просто Валиум, дурёха. Когда пройдёт шок, начнёшь психовать, как истеричка, — он кладёт шприц обратно в ящик и садится передо мной на корточки, положив руки мне на колени. — Я не причиню тебе вреда, Рей. Я люблю тебя.