Однако в самом Петрограде партийные структуры не раз сталкивались с мощным сопротивлением со стороны советских органов, когда пытались «исправить ошибки» и «помочь рабочим учиться управлять государством». После июльского левоэсеровского мятежа Петросовет ослушался не только рекомендаций ВЦИК, но и постановления ПК, решившего переизбрать всех левых эсеров – членов городского и районных Советов. Фракция левых эсеров продолжила свою работу, а часть их вошла, как было уже сказано, в состав исполкома. Июль еще не кончился, как между ПК и исполкомом возник новый конфликт, в котором обе стороны пытались выяснить, кому из них принадлежит право отпускать из Петрограда партийных работников[52]. Избавлению от постоянных скандалов не помогли ни переезд ПК в августе 1918 г. из дома № 48 по Литейному проспекту в Смольный, по соседству с Советом, ни вхождение в состав ПК в сентябре того же года ряда руководящих работников исполкома Петросовета. К этому времени вопрос о взаимоотношениях между партией большевиков и местными Советами встал и в других губерниях России и, имея принципиальное значение, должен был решаться не на местном, а на общероссийском уровне. Но идею – обсудить проблему «партия и Советы» на предстоящем съезде РКП(б) – выдвинули петроградцы. Непосредственным поводом к этому стали еще два конфликта, переполнившие чашу терпения партийных функционеров.
17 января 1919 г. на заседании Северного областного комитета (СОК) РКП(б) Е.Д. Стасова сообщила, что нарком просвещения РСФСР А.В. Луначарский неправильно информировал Ленина о мобилизации, проводившейся в Детском Селе, чем вызвал гневную ленинскую телеграмму в адрес СОК, наполненную ложными обвинениями. Постановив призвать Луначарского «к порядку за нарушение партийной дисциплины», члены комитета решили настаивать перед ЦК РКП(б) на скорейшем созыве съезда партии[53]. Через две недели на заседании СОК проблема «партия – Советы» вновь стала предметом обсуждения. Теперь речь шла о конфликте между СОК и комиссаром по внутренним делам СКСО С.Н. Равич, которая без согласования с партийными органами выдала мандаты, предоставлявшие следователям чрезвычайные полномочия. Равич также была «призвана к порядку», а члены СОК решили проводить на будущем партийном съезде идею о верховенстве партии над Советами. Советская верхушка города также не осталась в долгу. Зиновьев опубликовал в «Петроградской правде», членом редколлегии которой он являлся, статью, где осуждалось поведение СОК и высмеивались его постановления. Одновременно Совет комиссаров СКСО потребовал от СОК, чтобы в тех случаях, когда у последнего «возникает недовольство деятельностью того или другого комиссара», он предварительно обращался бы в Совет комиссаров[54]. Позицию СОК поддержал ПК. Дискуссия перекинулась на страницы петроградских газет и в районные организации. Тезисы ПК, основная идея которых выражалась формулой: «Руководить деятельностью Советов, но не заменять их»[55], легли в основу соответствующего решения, принятого VIII съездом РКП(б) в марте 1919 г.
Увы, формулировка осталась лишь лозунгом. На том же партийном съезде Ленин заявил, ссылаясь на низкий культурный уровень населения России, что «Советы, будучи по своей программе органами управления через трудящихся, на самом деле являются органами управления для трудящихся через передовой отряд пролетариата»[56], т. е. через партию большевиков. Это была, по справедливому замечанию видного отечественного историка П.В. Волобуева, коренная перемена взглядов на Советы. Отныне центром политической системы становились не они, а большевистская партия, использующая Советы в качестве рычага[57]. И хотя вопрос о разделении полномочий будоражил умы функционеров и на последующих советских и партийных съездах и конференциях, на деле монополия партии укреплялась.
Петроград к этому времени тоже не стал исключением из общего правила. Когда летом 1919 г. все 6 членов президиума Петросовета во главе с Зиновьевым вошли в состав ПК[58], исчез последний личностный повод для возникновения конфликтов между партийными и советскими органами города. Раздражающая «наместника Петрограда» ситуация, при которой он – член Петроградского бюро ЦК РКП(б) с марта 1918 по март 1919 г. – не являлся членом городского комитета партии, наконец-то изменилась.
57
См.: