Стоит такая вся из себя, пальто из фирменного салона, в ушах по-моему бриллианты. Или нет? Бли-и-ин. Волосы, конечно, вымыты и тщательно уложены, макияж, все дела. Ну что? Я сама виновата в том, что сегодня так всё. Больше никто.
– Иван, мне надо с тобой поговорить… – начала Тамара.
– Да-да и мне тоже. Мила подожди меня, я сейчас. Иван взял Тамару под руку, и они отошли на несколько метров в сторону.
– Я как раз сегодня хотела тебе позвонить, чтобы договориться о встрече.
– Да-да, конечно.
Блин, не верит мне.
– Но, может, мы всё-таки отдельно поговорим, в другой раз, без всяких там Мил?
– Да нет, давай сейчас, чего там, выглядишь, кстати, не важно. Болеешь что ли?
А то я без тебя не знаю, идиотина. Довёл меня сам.
– Слушай, всё, хватит, я так больше не могу. Я уже давно не чувствую, что я твоя девушка, твой близкий человек. Ты отдалился. Всё, хватит.
Странно, столько было слов, а сейчас их нет. Я хотела всё совсем по-другому сделать, сказать, а меня застали врасплох. Ещё эта Мила стоит, ржёт.
– Ну да, конечно, думаешь, я не видел, как ты обжималась с Дилером? – воскликнул Иван.
– Может, мы не будем играть на публику? – спросила Тамара.
– Сейчас быстро договорим и всё. Нам с Милой нужно готовиться к сдаче кандидатского минимума по философии. Это серьёзное дело, не то, что бумажки перебирать!
– Да что ты говоришь? Какой же ты мерзкий! Ты изменил мне! – начала взрываться Тамара.
В это время Мила с кем-то весело щебетала по мобильному. У Тамары в памяти сразу всплыла сцена из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», где героиня звонила подруге и говорила: «Галочка, ты щас умрёшь…».
– Между мной и Милой ничего нет. Пока нет, но это и не важно. Как я мог с тобой тратить время, ты же мне совсем не подходишь!
– Конечно! А зачем же тратил? – Тамара аж руками всплеснула.
– Молодой был, глупый,– объяснил Иван, – ты же меня старше и вообще, тебе нужны только деньги. А у Милы у самой они есть, ты хоть знаешь, кто папа у Милы?
– Неужели Богдан Йовович? – отозвалась Тамара.
– Нет. В общем, этот разговор не имеет смысла. Давай разойдёмся, как в море корабли и всё. Чтоб я тебя больше не видел! Ты меня позоришь! Я, конечно, понимаю, что я – это лучшее, что было в твоей жизни, но не уговаривай меня, к тебе я не вернусь! – выпалил Иван.
У Тамары внутри всё бурлило, но от такой наглости она просто потеряла дар речи. В горле стоял ком. На глаза предательски наворачивались слёзы.
Бли-и-и-ин. Только не плакать! Не реветь! Это же верх цинизма! Я буду его возвращать! Да на хрен он мне такой нужен! Не хватило решимости нормально поговорить – так сам виноват. Лучшее, что было в моей жизни! Да, конечно! Ага, щас! Козёл! Сволочь! Ненавижу! Гад!
– Не хочу тебя видеть вообще никогда, – прошипела Тамара.
– Давай-давай, покеда, – ответил Иван.
– Пока, Людмила, – бросила Тамара на прощание, резко зашагав по направлению к ближайшей остановке общественного транспорта.
– Милана, – презрительно поправила девушка. В её красноречивом взгляде читалось: «Бедный Ваня, как я тебя понимаю!».
Давясь слезами, Тамара села на маршрутку, забыв, что денег-то у неё нет, извинившись перед водителем, вышла на следующей остановке и ещё долго добиралась домой пешком, не разбирая дороги, шагая по лужам и по весенней грязи, размазывая слёзы по лицу.
Она зашла в аптеку и купила по кредитке несколько пузырьков настойки пустырника, затем ещё приобрела три пинты пива и пошла домой. Дома Тамара первым делом вымыла руки и лицо, выпила пустырника, чтобы избавиться от постоянных слёз, вымыла волосы, снова выпила пустырника. Но всё равно разрыдалась и плакала ещё некоторое время.
– Тамара, опять ты плачешь и опять без причины, – изрекла мама.
– Ну да, конечно! – огрызнулась Тамара, – я с Иваном рассталась!
Мама даже оторвалась от просмотра телевизора: «Что? Расстались? Насовсем?».
– Да, а как ты думаешь?
– Почти два года псу под хвост! Нет, он должен на тебе жениться! У вас все проблемы от этого! Вам просто нечем заняться! Сейчас я позвоню его родителям, и они его образумят!