– И чем же? – не понял Пётр.
– Ты молодой, у тебя всё впереди, тебе нужно засучить рукава и в поте лица строить карьеру. А ей скоро понадобятся дети! – с жаром объяснила мама.
– Ты так говоришь, будто дети – это новые туфли. Дети – это прекрасно, будут – и пожалуйста, я – «за»! – ответил Пётр.
– В чужом городе? На съемной квартире? Когда ты в фирме дяди своего одногруппника ещё на птичьих правах? Это утопия! – воскликнула мать.
– Ну, значит, пока подождём с этим, – согласился Пётр.
– Дело даже не в этом, – продолжала его мама, – я считаю, что ты ещё слишком молод для такого серьёзного шага. Подумай сам: большой город, новая фирма. Ты будешь развиваться, получать новые знания, впечатления, вкалывать от зари до зари, ведь ничего так просто не дается! А потом, годам к тридцати, когда ты будешь уже кое-что собой представлять, ты найдёшь достойную девушку младше себя. Возможно, даже москвичку.
– Ничего себе, – изумился Пётр, – значит, я ничего собой не представляю? А высшее техническое образование? А квартира здесь у меня есть! Я же не зять – не фиг взять!
– Здесь – да, – возразила мама, – но там тебе ещё предстоит раскрыть свой потенциал, проявить себя! Там надо ещё потрудиться заиметь жильё! Если даже продать эту квартиру, денег ни на что не хватит!
– Мам, не боись, – попытался успокоить её Пётр, – никуда мы квартиру не денем, так и будем сдавать – у нас это неплохо получается, в конце концов, действительно на эти деньги в Москве ничего не купишь.
– Я считаю, что ехать в Москву с Тамарой – гиблое дело! Вы рано или поздно разбежитесь! Это лишь вопрос времени! Так зачем делать несчастными сразу двух людей?! – провозгласила мама, не требуя ответа на свой вопрос.
– И что же ты предлагаешь? – поинтересовался Пётр.
– Что? Решить проблему, так сказать, на берегу, пока вы ещё никуда не отплыли, – расстаться с Тамарой и уехать в Москву одному, с лёгким сердцем, свободным от обязательств, чтобы все свои усилия приложить к развитию бизнеса!
– Я не могу оставить Тамару, я ее люблю.
– Вы, молодые, никого не любите, вам это только кажется, – отпарировала его мама, – вот увидишь, там найдёшь другую, и больно будет всем!
– Да почему? – почти взорвался Пётр.
– Потому, – отозвалась мама, – это моё мнение.
– Чё-то я никак не въеду, – пробормотал Пётр, – откуда ветер дует, с чего взялись такие печальные прогнозы?
– Хорошо, – не выдержала мать, – один человек уже совершил такую ошибку. Скажу тебе открытым текстом: я не хочу, чтобы ты повторил судьбу своего отца. Отъезд, как ты знаешь, стоил ему жизни, не говоря уже о карьере, семье и прочем.
– Ах, вот оно что, – почти рявкнул Пётр, – я и отец – два разных человека, и я не собираюсь, как ты выражаешься, повторять его судьбу!
– Это не его или твоя судьба, – ответила мать, понемногу сбиваясь на крик, – это неизбежно, от этого никто не застрахован, так будет, и ничего не поделаешь!
– Так, – изрёк Пётр, глубоко дыша и пытаясь успокоиться, – у нас колоссальная разница: я не еду в Дебёсы, я еду в Москву.
– Это не важно, – неожиданно изрекла мать, – понимаешь, в чужом городе… Нам дали квартиру в деревянном бараке с удобствами во дворе. Мы ругались каждый день. Жизнь стала невыносима. А потом появился ребёнок…
– Которого вы не планировали, – продолжил Пётр.
– Конечно, планировали, – возразила мать, – невозможно пожениться и при этом не планировать ребёнка, мы понимали, что он скоро появится. Дело не в этом. В юности всё видится не так, как на самом деле. Послушайся моего совета. Тебе сейчас не нужна семья и дети.
– Мам, дело всё в том, что ты с самого начала не любила отца и не хотела с ним жить, – отчеканил Пётр.
– Ишь ты какой умный! Ты ничего не знаешь! – Воскликнула мать.
– Можно подумать, ты много знаешь, – чуть было не сказал Пётр, но вовремя опомнился, – мы едем в Москву, мы любим друг друга и умеем предохраняться. У нас всё будет по-другому.
– Ну-ну, давай-давай, потом не говори, что я тебя не предупреждала. По-другому. Конечно.
– Да что не так-то? – воскликнул Пётр.
– Ты ещё слишком молод! – ответила мать. – Я устала говорить одно и то же. Годам к двадцати пяти-тридцати ты действительно созреешь для женитьбы. Но уже не на Тамаре. Сейчас ты совершаешь ошибку, и я обязана тебя предостеречь.