— Дядя Петрович, — позвала любимица драконов, восседавшая на заборе вместе с друзьями. Да, эту девочку, открывшую для них мир сладостей, драконы дружно обожали. — А нам тоже такое задали. Можно, Рамир и Самир и нам сделают?
— А почему ты у меня спрашиваешь? — удивился Петрович.
— Так ведь ты у них главный, как скажешь, так и будет, — невинно хлопая глазами, ответила девочка.
— Ну что, поможем? — спросил Петрович у близнецов. Те дружно кивнули. — Сколько вас?
Дети попрыгали с забора во двор.
— Ого, — сказал Рамир, Самир присвистнул. — Где досок столько взять?
— Это ещё не все, — радостно сообщила девочка. — А доски там, у меня во дворе. Мы заранее приготовили!
Возвращаясь из увольнительной, Серый, пропустивший эпопею с домиками, так как в это время находился у Тай, долго не мог успокоиться, подшучивая над другом и братьями.
— Лучше бы ты у них уроки проверял, — сказал он Петровичу.
— Уроки проверяли остальные, — отозвался Перт, а Дейс добавил:
— У всех Бережков.
Серый рассмеялся, громко, запрокидывая вверх голову. Этот смех поддержали остальные. Осень перестала казаться такой уж промозглой и скучной, а хандра незаметно испарилась. Приближалось время зимы.
Глава сорок третья. Зимняя передышка
За оставшееся время до начала зимы прорывов больше не было. Орден Отмщения затаился, как зверь в логове, зализывая раны. Многих адептов поймали безопасники, патрульные, местные жители. Помощники из подданных Империи не вербовались ни за какие деньги. Нескольких вербовщиков сдали властям. После насмешек в газетах и поимок диверсантов Орден перестал выглядеть неуловимым и зловещим.
Безопасники тоже затаились, как охотники перед облавой. Многих отличившихся наградили. Безопасник, пострадавший от Рины получил знак отличия из рук Императора. Как выразился один из его коллег:
— Везунчик. Работать с лучшими попаданцами и лучшим военкором.
«Везунчик» только улыбнулся, вспоминая встречи с отчаянной гномкой и боевой трёхрогой коровой. Он искренне считал, что свою награду заслужил.
Перед отбытием в Картахею, а всех агентов отозвали в столицу, безопасник умудрился перекинуться парой слов с Риной наедине. Большой Змей проглядел момент, когда агенты прибыли в лагерь для отправки через экстренный портал.
— Когда тебе надоест твой чешуйчатый, только скажи. Я буду ждать, ты мне очень, очень нравишься.
Он даже сделал то, что никогда раньше себе не позволял: оставил Рине номер для связи по амулету. После того, как он скрылся в портале, Рина задумчиво произнесла:
— Иногда нужно как следует настучать по башке, чтобы мужчина понял, что девушка ему нравится. Смешно получилось, а никому не расскажешь. Змей будет злиться, а папуле не понравится. О, девчонкам на кухне расскажу, они заценят.
Не удивительно, что о влюблённом безопаснике вскоре узнал весь лагерь. Большой Змей сделал вид, что ничего не слышал, но решил процесс ухаживания ускорить.
Как-то после обеда Рина ворвалась в комнату отдыха, где теперь вместо беседки обитал второй ритон. С порога она завопила:
— Папуля! Представляешь? Змей за мной на полном серьёзе ухаживает! Смотри, это в честь помолвки!
Она покрутила перед лицом Петровича рукой с изящным, но на вид безумно дорогим перстнем.
— Да что ты говоришь? — удивился Петрович. Получилось довольно фальшиво.
— Так, — протянула Рина. — Получается, ты всё знал? — она развернулась к остальным: — И вы знали?
— Знали, — ответил Дейс, с опаской отодвигаясь подальше.
— Злые вы, уйду я от вас, — произнесла Рина, но никуда не ушла, плюхнулась в свободное кресло, любуясь украшением.
— Значит, ты согласилась, раз кольцо приняла? — спросил Тимс Корин, скрывая огорчение.
— Какой гном откажется от сокровища? — спросила Рина. — Это же знаменитый драконарский бриллиант. Хотя, если бы Змей мне не нравился, я бы смогла отказаться и от подарка, и от помолвки.
— Тебе нужно помириться с родителями, — сказал Петрович.
— Они отказались от меня, — ответила Рина, хмурясь.
— Мы все совершаем неправильные поступки и говорим много лишнего. Твои родители не исключение. Попробуй, сделай первый шаг, — посоветовал Петрович.
— А если не получится? Если они не захотят меня видеть? Вон, когда в Картахее была, не захотели.
— Не попробуешь, не узнаешь, — прозвучал ответ.
— Как-нибудь позже, — сказала Рина.
— Как знаешь, ты у меня уже взрослая девочка, невеста, — отозвался Петрович, подмигивая повеселевшей Рине.