Дедуля, а можно вас спросить? Это деликатный вопрос я понимаю но интересно. Если не хотите не отвечайте канешна. У вас это самое ну короче стоит хоть иногда? Блин ну и вопросы я задаю. Что у него там может стоять. А чо? Я читала где-то забыла где там дедок вот такой зажигал по полной программе. Так что кто знает говорят же седина в бороду а бес в ребро. Хм. Борода не растет вроде татарин наверно у татар борода не растет. Зато другое растет. Может там порнушку внук принесет а он по-тихому днем когда внук в школу пошел включит видик и смотрит и давай типа наяривать под музычку. Фу. Гадость какая. Нет, не буду спрашивать не тронь клопа, вонять не будет, говорит народная мудрость. Прислушаемся к ее голосу.
Деда, можно задать вопрос? Это самое, бестактный.
— А зачем задавать, если он бестактный? — А интересно. — А и не буду отвечать. Позволь уж мне Катя, уклониться от ответа на этот вопрос, который вы же сами справедливо признали бестактным. Что до внука, то он не живет со мной. Один я, Катюша, совсем один я живу. Тихо живу, хорошо. Ничью жизнь не заедаю. Не станет меня, и не заметит никто. Какой же длинный мост.
Все, не блестят уже купола Новодевичьего. И то сказать, к ночи дело идет. А скоро, Катя, дни станут коротки. Вам хватает времени в сутках? — Чево? — Ну я имею в виду двадцать четыре часа в сутках это мало или много, как вам кажется? Мне всегда казалось мало, сколько себя помню, а помню я себя с трех лет, представьте себе. Очень длинный день у меня сегодня, будто время остановилось, ну замедлилось хотя бы. Ну и переход, однако, отгрохали, как из фильма фантастического, но нам туда не надо. Куда нам надо — непонятно, но туда не надо наверняка. Свернем, пожалуй что, на Хамовнический вал. Вот ведь тоже название. Песня, а не название. Вроде как хамы в нем, а мягко, красиво звучит. А ведь я не знаю, что такое Хамовники, а ведь я чуть не всю жизнь прожил в этом городе, и ведь жизнь уже кончилась практически. Катя. — У? — Откуда происходят «Хамовники»? — От «хамовки». — От чего-о? — Ну такая кочерга, которой горшки таскают. Не знаю.
Боюсь, что насчет хамовки вы заблуждаетесь. Впрочем. Хамовка, почему бы нет. Будь по-вашему, тем более что мне нечего предложить. Пойдемте по набережной, если не возражаете. Вам же все равно? Хамовка, хм. Да, я вас перебил, Катя, вы говорили о чем-то весьма увлекательном. — Да ни о чем я не говорила, это ты, дед, говоришь как заведенный.
Да. У меня сегодня был трудный день, Катя. Черт, сейчас, кажется, нечто другое в понятие «трудный день» вкладывают, все так изменилось. — Проблемный, деда, проблемный. — О-о, спасибо, «трудный» нам оставили, и то слава богу. А сколько вам лет, милая? Вы выглядите совсем юной, но я, увы, уже эксперт никудышный, для меня теперь все юные. Вы, кажется, говорили о своих проблемах. Серьезных, видимо, проблемах, нет-нет, я не смеюсь. Но я сегодня плохой собеседник, Катя, такой уж день был проблемный, то есть наоборот, трудный, я хотел сказать. Ужасный я собеседник. Никакой, как теперь выражается молодежь.
Да, так вы девственница? Похвально.
Впрочем.
Все же похвально.
Вот старый поц, помнит. Я уж думала забыл, понесло куда-то в сторону, крыша отъехала, Хамовники, блин. Сто лет, возраст не шуточный. Хотя на маразматика не похож. Прикольный дед.
Немного тележный.
Но прикольный.
Круто. Иду с каким-то дедом туда, не знаю куда. Про девственность перетираем. С первым попавшимся. А первому попавшемуся сто лет в обед. Это ебнуться можно. Ну и денек блин.
Понимаешь, деда, есть один человек, который мне нравится. Никому, между прочим, не говорила. Терпеть не могу в жилетку плакаца, а тебе вот говорю. Ты мне понравился эта… расположил. Понимаешь, он, ну человек, к которому я, мягко говоря, неравнодушна… Неважно. В общем, он мне сказал. В самый, деда, такой как бы момент он прямо и говорит: что ж ты мне сразу не сказала, что ты девушка? Прикинь? Урод, блин. В общем, испугался он, деда. А чего испугался он, не понимаю. Ну девушка, и что? Что в этом такого? А он: ну нет нахуй-на-хуй. Оделся и ушел. Хули ты дед смеешься?