— O-о, амиго перепробовал виски…
— Дурак. Помолчи немного.
Луис замолкает. Не спеша он продвигается к краю ванночки. Толик щелчком возвращает его на место. Таракан вскидывает крылья, однако молчит.
— Что замолк?
— Хола, амиго!
— Хола-хола. Прекрасная сегодня погода, не правда ли?
— Сегодня ожидается потепление…
— Заткнись.
Луис обиженно замолкает, молча подбираясь к краю ванночки.
Щелчок, Луис вскидывает крылья, падая на середину.
— Ты нам нужен, Луис. Мы любим и ценим тебя.
— Спасибо, Толик, ты очень хороший.
— Щас прослежусь.
— Не понял?
— Прослезюсь.
— Не понял?
— Еще б ты понял, куриные мозги.
— Куриные мозги? Ты очень остроумный, Толик.
Под шумок Луис подползает к краю ванночки и, перевалившись через край, со стуком, усиленным микродинамиком, падает на стол спиной вниз. Отчаянно суча лапками, вращается на спинке.
— Что, тяжко, брателла? А никто не говорил, что будет легко.
— Жизнь пройти не поле перейти.
Луис переворачивается на живот и направляется не спеша к краю стола.
— Ща ебнешься и последние мозги сломаешь.
— Луис очень неглуп. Не правда ли?
— Неправда. Сломаешь мозги, пеняй на себя.
— Куриные мозги. У меня очень остроумный амиго.
Падает на грязный пол.
— Все-таки навернулся, космонавт херов. Ну, что?
— Хола, амиго — приветствует Луис с полу.
— Смотри-ка, не растерял мозги. Везука.
— Не понял?
— Еще бы ты понял. Словарь пидарасы составляли, нет там ни хуя.
— Не надо ругаться, амиго. Тебе не идет.
— Во, это есть, смотри-ка. Откуда ты знаешь, что мне идет, а что не идет, гандон?
— Не понял?
— Тупой ты, как кнехт, понял?
— Боюсь, не совсем, амиго. Попробуй еще раз?
— Надоел ты мне, и знаешь, какие это будет иметь для тебя последствия?
— Луис наскучил Толику? Невероятно! У Луиса много замечательных настроек, нажми кнопку Помощь на пульте.
— Много вас тут помощников. Во где вы уже у меня.
— Боюсь, амиго, я не совсем понял твою глубокую мысль.
— Мысль очень простая: пиздец тебе пришел, и всей твоей пиздобратии. И очень скоро. Теперь понял? Куда под стол-то полез, мудлон?
— Не надо ругаться, амиго. Тебе не идет.
— Переползешь эту линию, и тебе хана, амиго.
— Боюсь, я не совсем понял твою глубокую мысль, амиго. Ты уверен, что хотел сказать именно Ханна?
— Да уверен. Переползешь эту линию, я тебя убью. Понял?
— Не делай этого, амиго. Тебе будет не хватать Луиса. Мои братья и сестры погибли. Луис остался один.
— Ха-ха. Ишь ты, какой маркетинг задвинул. Врешь, брателла, Кончита еще есть в коробке.
— Кончита умерла. Но жизнь продолжается, амиго.
— Только не твоя.
Толик берет тапок и хлопает об пол. К каблуку прилипает ошметок в хитиновой кожурке. Красный светодиод на пульте начинает мигать. Толик нажимает зеленую кнопку, и светодиод, пискнув, гаснет. Поле Луис теперь обведено пунктирной рамочкой. Толик всовывает ногу в тапок, растирает пятно и включает очиститель. Из ящика письменного стола он достает прозрачную коробочку с цицеро. Упитанная тушка мексиканского таракана начинает метаться в коробке. Толик нажимает кнопку Кончита, дверцы распахиваются. Кончита выскакивает наружу, спотыкается и замирает — включается замедлитель.
— Хола, Кончита.
Молчание. Толик прибавляет громкость. Только какой-то комариный звон, и все. Толик сумрачно матерится, вертит пульт, другой рукой берет за надкрылья Кончиту, направляет микрокамеру на брюшко, на дисплее шершавые щиточки хитина, похожие на растрескавшуюся черепицу, чип и разводка вроде на месте. Перегружает Кончиту и слышит все тот же комариный звон микродинамиков. Швыряет Кончиту на пол, а сам ложится на кровать.
Потолок: ни одного светлого пятна. Он никому не нужен, не интересен.
По обоям бегут полосы новостей. Толик смотрит не видя.
Толстая стрелка циферблата на оконном стекле крадется к пяти. Это время сумерек там, наружи.
Если до девяти никто не позвонит, загадывает Толик, то…
Никто не звонит. Потолок: ни одного светлого пятна, все отключены.
На табуретке у письменного стола брошены плоскогубцы. Они остались еще с прошлого раза.
Толстая стрелка на оконном стекле грустно смотрит вниз. Теперь стекло черное, и яркость подсветки падает, подстраиваясь под освещенность. Блик падает на распахнутую дверку. Толик встает и, придвинув табуретку, лезет, вооруженный плоскогубцами, на антресоли. Распахнув дверку, вытряхнув какой-то картонный хлам на пол, он добирается на этот раз до источника питания алертов, выдирает его из трухлявой стены. Спрыгнув на пол, он растаптывает его в труху.