— Ой, он его съест! — взвизгнула боярышня, явно жалея медведя. — Ой-ой-ой!
Михайло всё также недоуменно стоял на задних лапах.
— Брательник мой Михайло! — успел проговорить Петруха. — Умри!
Медведь покрутил головой.
Петруха схватил Михайлу за плечо, как это делал всегда Рыжий, и сказал на ухо:
— Умри!
Взгляд медведя из недоуменного сделался удивлённо-радостным, он тряхнул лапами, словно на них были ещё бубенцы, и послушно повалился на бок, раскинув лапы и вывалив жаркий, дымящийся язык.
— Я же говорила — Петрушка его убьёт! — запричитала боярышня, размазывая рукавом краску по лицу. — Изверг, а не скоморох! Зверь! Зверь! Такого медведя пригожего погубил!.. Уй-уй-уй!
Князь и боярин, раскрыв рты, смотрели на арену.
Петруха сидел возле раскинувшегося на снегу громадного зверя и держал руку на его шее — словно душил. Петруха говорил, едва шевеля губами, все нежные слова, которые ему приходили на ум. Медведь тихо, едва приметно подрагивал лапой; ему, голодному и затравленному, тоже давно уже не хватало ласки, и он её слушал с наслаждением.
— Эй! — опомнился наконец князь. — Холопы! Тащите прочь медведя! А скомороха — на дыбу! Послушаем, как его кости трещать будут!
— Кабы Тайный приказ не разгневался, — тихо сказал боярин, — на дыбу только у них вроде право есть.
— Я сам перед царём-батюшкой ответ держать буду! — отмахнулся князь. — Эй, холопы! Убирайте зверя! Шкуру снять, мясо на кухню.
Открылась калитка, вошли трое дворовых мужиков, шагнули к медведю.
— Пора, Михайло! — сказал Петруха. — За мной!
И дёрнул медведя за ухо, как это всегда делал Рыжий.
Медведь вскочил так быстро, что мужики не успели даже охнуть. Петрушка, а за ним Михайло рванулись к калитке, выскочили во двор.
От них шарахнулись конюхи, мастеровые, псари, которые сквозь щели брёвен, ограждающих арену, следили за боярской потехой.
В несколько скачков Михайло достиг ворот и выбежал на улицу.
Петруха бежал из последних сил, чтобы не отстать.
— Михайло, брательник, за мной! — кричал Петруха, сворачивая в очередной проулок.
Люди, завидя мчащегося по улице громадного зверя, крестились, прижимались к стенам домов и заборам. На маленького Петруху никто и внимания не обращал: эка невидаль — бегущий паренёк! Ещё как побежишь, ежели ног хватит, — медведь в городе!
Миновав три или четыре проулка, Петруха остановился. Встал и медведь.
«Что делать? — подумал Петруха, переводя дух. — Медведя любой приметит, погоню наведёт… А бросать его нельзя — убьют, замучают. Куда же спрятаться? До пивоварни не добежишь… Да и не смогут они с медведем нас схоронить… Как же быть?»
— Эгей, Петрушка! — раздался голос маленького оборванного нищего, опиравшегося на костыль. — Беги за мной!
Нищий подхватил костыль под мышку и побежал со всех ног.
«Вот так хромой!» — подумал Петруха и побежал за ним.
Медведь лёгкой рысцой трусил рядом.
— Я без медведя никуда не пойду! — крикнул нищему Петруха.
Но «хромой» только махнул костылём и побежал ещё быстрее.
Среди каких-то развалившихся хибарок и развалин каменной стены нищий исчез — словно провалился сквозь землю.
Петруха и медведь остановились, удивлённые внезапным исчезновением «хромого».
— Сюда, сюда! — послышалось из-под земли.
Медведь первым сообразил, откуда раздаётся голос, и нашёл лаз в пещеру.
Под напором его мощных боков часть входа осыпалась, но дальше земляной коридор расширялся, и Михайло прошёл в него свободно.
Петруха смело шагал по подземному коридору за своим косолапым брательником.
Обернувшись, он увидел, что какие-то люди уже починяют разрушенный Михайлом лаз.
ЛЕДОВОЕ ПОЖАРИЩЕ
Скоморох в огне не горит, в воде
не тонет, дела не проворонит.
Петруха и медведь улеглись в угол пещеры.
Вокруг неслышно сновали странные люди — рваные, немощные, кто ползком, кто на костылях. Иногда костыли отбрасывались, и «убогий» бежал вдогонку за кем-нибудь, а одноглазый снимал с лица повязку и оказывался здоровым человеком.
В противоположном углу пещеры коптила воткнутая в землю лучина, отбрасывая большие лохматые тени на потолок и стены.
Двое мальчиков принесли плошку каши для Петрухи и большой котёл с варёной требухой для медведя.
— Как вас зовут? — спросил Петруха ребят.
Но они пугливо посмотрели на Михайлу и убежали.
— Водицы принесите, храбрецы! — крикнул им вдогонку Петруха.