Дело было не в названии, он прекрасно относился к королеве, но сам вид корабля вызывал в нем тяжкие воспоминания. Когда-то он уже ходил на подобном и даже успел погибнуть, если верить бумагам Ведомства секретной службы.
Марта с детьми, опережая друг друга, взлетели на борт и уже разместились по каютам, а он все стоял у причала.
– Пап, ты идешь?! – воскликнул вернувшийся Майкл.
С Джорджа спало оцепенение.
– Да, сын, – сказал он и натянуто улыбнулся.
– Па-а-ап, – протянул парень, – что-то случилось?
– Конечно нет, – соврал он. – Просто задумался.
Петтерс поднялся на борт. На душе скребли кошки. К нему вновь вернулись видения из дурного сна – заснеженный лес, звери-оборотни и лютый холод. Он пытался себя успокоить, отгоняя дурное предчувствие.
Через несколько дней они пересекут Балтийское море и окажутся в Петербурге, одном из самых красивых городов мира. Семья вместе, и причин для тревоги нет. Однако противный внутренний голос не унимался и продолжал нашептывать: «берегись, Петтерс», «впереди тебя ждет опасность», «еще не поздно вернуться». Мысленный диалог прервала команда капитана, пронесшаяся над палубой:
– Отдать концы!
Молодой матрос с красным, усыпанным прыщами лицом, пробежал мимо Джорджа к привязанному у фальшбóрта[40] канату. Он уцепил конец веревки, завязанной в бант, и потянул на себя, но узел лишь туже затянулся. И без того нервное состояние матроса грозило перерасти в панику. Руки судорожно шарили по мокрому пеньковому канату. Джордж, молча наблюдавший за стараниями паренька, решил сжалиться над беднягой.
– Это бýлинь[41], – тихо произнес Петтерс.
– Что?
Матрос вытаращил на мужчину глаза, в которых читалось одновременно удивление, отчаяние и страх перед грядущим наказанием за неисполнение приказа.
– Булинь, – так же тихо повторил Джордж. – Он же пáловый узел, беседочный или петля любовника. Чтобы развязать – сдвинь воротник и ослабь затяжку и только потом тяни за бант.
Парень смотрел на Петтерса непонимающим взглядом, будто тот разговаривал на латыни. Джордж тяжело вздохнул и покачал головой:
– И где вас только набирают.
Он подошел к матросу, аккуратно убрал его руки с каната и в два движения развязал узел. Паренек вытер пот со лба и, буркнув: «Спасибо, сэр», убежал.
Корабль отчалил. Теперь возвращаться было уже поздно. Оставалось уповать на Провидéние и надеяться на собственные силы. Джордж направился в свою каюту.
31 марта 1866 года парусно-винтовой фрегат «Виктория» отбыл из порта Пензанса, держа курс на Санкт-Петербург – столицу Российской империи.
В то же самое время за тысячи миль от берегов Туманного Альбиона, в местах более теплых, чем эти, произошла встреча, которая коренным образом изменит судьбы наших героев.
Молодой юноша неспешно прохаживался по вымощенным камнем дорожкам цветущего сада. В одной руке он держал золотой жезл, обвитый двумя змеями, обращенными друг к другу головами, в другой была чаша с вином. Иногда он останавливался, чтобы слегка пригубить из нее и воздать дань божественному напитку, а затем вновь продолжал свой променáд[42]. На лице юноши читалось умиротворение и спокойствие. Прекрасные ни́мфы[43] тут и там сновали меж цветов, виноградных лоз и оливковых деревьев, приводя в порядок и без того безупречный пейзаж.
Неожиданно над головой прохаживающегося раздался оглушительный раскат грома, заставивший все живое в саду броситься врассыпную. Юноша остановился.
– Отец?
– Здравствуй, сын!
Слова эхом разлетались по округе, заставляя листья на деревьях вздрагивать, однако произносившего их видно не было.
– Чему обязан твоим визитом, отец?
– Разве я не вправе навестить своего любимого сына?! – пророкотал голос.
– Бесспорно, хотя последняя наша встреча была, эм… – молодой человек слегка закатил глаза, пытаясь вспомнить точную дату, – в момент моего зачатия.
– Но это не мешало мне любить тебя все это время!
– О! В этом я не сомневаюсь, ты у нас очень любвеобильный, – с улыбкой проговорил юноша, а потом громко добавил: – Лучший отец в мире!
Сказав это, он высоко поднял чашу с вином у себя над головой, а затем залпом осушил ее.
– Перестань пая́сничать![44] – громыхнуло сверху. – Для тебя есть задание!
– В самом деле? – Молодой человек наигранно удивился. – Прислал бы кого-нибудь из своих посыльных, как ты всегда и поступал.
– Дело слишком деликатное и не для чужих ушей!
40