Питерс снова хрюкнул, однако подошел к плите.
Спустя пять минут, когда Присцилла заглянула в комнату, чтобы посмотреть, не осталось ли случайно чего-нибудь от Пэтти, она увидела Питерса, стоявшего на коленях на полу в ее спальне, вокруг валялись разбросанные детали плиты, и услышала, как он говорит: «Не знаю, есть ли необходимость докладывать о вас, так как, полагаю, раз уж они в стене, пусть там и остаются»; и голос Пэтти, отвечающий: «Вы очень добры, мистер Питерс. Разумеется, если бы мы знали…». Присцилла тихо закрыла дверь и ретировалась за угол, чтобы дождаться ухода Питерса.
– Как, черт возьми, ты управилась с ним? – спросила она, врываясь в комнату, как только замер звук его шагов, удалявшихся по коридору. – Я думала, что буду петь реквием над твоими останками, а обнаружила Питерса на коленях, погруженного в дружескую беседу.
Пэтти загадочно улыбнулась. – Ты должна запомнить, – сказала она, – что Питерс – не только вахтер, он к тому же мужчина.
II. Преждевременный испуг
– Сегодня я приготовлю чай, – благосклонно сказала Пэтти.
– Как угодно, – ответила Присцилла, скептически пожав плечами.
Пэтти принялась хлопотать, дребезжа фарфором. – Чашки довольно пыльные, – заметила она с сомнением.
– Тогда помой их, – парировала Присцилла.
– Нет, – ответила Пэтти, – слишком долго возиться. Просто закрой, пожалуйста, ставни, мы зажжем свечи, и этого хватит. Войдите, – отозвалась она на стук.
В дверном проеме появились Джорджи Меррилс, Люсиль Картер и Близняшка Бартлет.
– Я слышала, что у двух «Пэ» сегодня угощают чаем? – поинтересовалась Близняшка.
– Да, проходите. Я приготовлю его сама, – отвечала Пэтти, – а вы увидите, насколько я более внимательная хозяйка, чем Присцилла. Вот, Близняшка, – добавила она, – возьми чайник и набери в него воды; а ты, Люсиль, сходи, пожалуйста, к первокурсницам в конце коридора и займи у них немного спирта: наша бутылка пуста. Я бы и сама это сделала, просто за последнее время я столько наодалживала, а тебя они не знают, понимаешь? И… ах, Джорджи, ты сама любезность, сбегай-ка вниз в магазин, купи немного сахару. По-моему, я видела какие-то деньги в серебряной чернильнице на письменном столе Присциллы.
– У нас есть сахар, – возразила Присцилла. – Я купила вчера целый фунт.
– Нет, ягненочек, у нас его больше нет. Я дала его взаймы Бонни Коннот вчера вечером. Поищи лучше ложечки, – прибавила она. – Кажется, я их видела на верхней полке книжного шкафа, за Киплингом.
– А что же, позволь узнать, будешь делать ты? – поинтересовалась Присцилла.
– Я? – молвила Пэтти. – О, я буду сидеть в кресле и руководить.
Десять минут спустя, когда компания устроилась в комнате на подушках и вечеринка стала набирать обороты, обнаружилось, что нет лимонов.
– Ты в этом уверена? – требовательно спросила Пэтти.
– Ни одного, – отвечала Присцилла, заглядывая в глиняную кружку, где хранились лимоны.
Джорджи сказала: – Я отказываюсь снова идти в магазин.
– Нет необходимости, – любезно сказала Пэтти, – мы прекрасно без них обойдемся. – (Сама она не ела лимоны.) – Чаепитие совершается не ради чая, но ради сопровождающей его беседы, и не следует сердиться из-за случайностей. Видите, юные леди, – продолжала она говорить тоном учителя, читающего лекцию, – хотя я только что пролила спирт на сахар, я словно не заметила этого и продолжаю поддерживать плавное течение разговора, дабы отвлечь моих гостей. Хладнокровие следует культивировать прежде всего. – Пэтти вяло откинулась на спинку кресла. – Завтра День учредителя, – продолжала она словоохотливо. – Интересно, сколько…
– Кстати, – перебила Близняшка. – Девчонки, не нужно оставлять танцев для моего брата: сегодня утром я получила от него письмо, в котором он пишет, что не сможет приехать.
– Он ведь ничего не сломал, а? – спросила Пэтти сочувственно.
– Сломал?
– А-а… руку, или ногу, или шею. Несчастные случаи – столь частое явление в День учредителя.
– Нет, его вызвали из города по важному делу.
– По важному делу! – Засмеялась Пэтти. – Ну и ну! Он что, не мог придумать что-нибудь новенькое?
– Я и сама считаю, что это просто отговорка, – признала Близняшка. – Он, видимо, думает, что он будет здесь единственным мужчиной и что, будучи одиноким и беспомощным, ему придется танцевать со всеми шестьюстами девушками.
Пэтти грустно покачала головой. – Они все одинаковы. День учредителя не был бы Днем учредителя, если бы половина гостей в последнюю минуту не придумывала серьезную болезнь, важное дело или конец отношений. Единственно надежным способом будет пригласить троих мужчин и составить одну программу.
– Мне просто не верится, что завтра День учредителя, – сказала Присцилла. – Казалось бы, не прошло и недели, как мы распаковали свои дорожные сундуки после каникул, но не успеем мы опомниться, как снова начнем укладывать их на рождественские каникулы.
– Да, и не успеем мы опомниться, как будем снова их разбирать, за три недели до экзаменов, – сказала пессимистка Джорджи.
– О, коли на то пошло, – парировала оптимистка Пэтти, – не успеем мы опомниться, как уже поднимемся с одного конца на сцену за своими дипломами и спустимся с другого ее конца преуспевающими выпускницами колледжа.
– А потом, – вздохнула Джорджи, – прежде чем у нас будет время подумать о своей карьере, мы станем старушками, которые будут говорить внукам стоять ровно и не забывать надевать галоши.
– И прежде чем кто-либо из нас выпьет чаю, – произнесла Присцилла, – мы окажемся в могиле, если вы не перестанете болтать и не посмотрите за чайником.
– Он кипит, – сказала Пэтти.
– Да, – подтвердила Присцилла, – он кипит уже десять минут.
– Горячий, – заметила Пэтти.
– Думаю, так и есть, – согласилась Присцилла.
– Вопрос в том, как его снять и не обжечься.
– Сегодня ты главная: решай проблемы самостоятельно.
– Легко, – и Пэтти подцепила чайник одним концом клюшки для гольфа. – Юные леди, – сказала она, покачивая чайником, – ничто так не учит находить выход из любой сложной ситуации, как учеба в колледже. Если, шагнув в большой, большой мир…
«Где, ну, где степенные старушки-старшекурсницы?»
Произнесла нараспев Близняшка.
«Где, ну, где они?»
Остальные подхватили, и Пэтти терпеливо подождала.
– Если вы покончили с восхвалениями, юные леди, я продолжу лекцию. Когда, говорю я, вы окажетесь в большом, большом мире и в один прекрасный день будете устраивать «файв-о-клок» для одного из молодых людей, имеющих обыкновение посещать такие мероприятия, который заскочил к вам с послеобеденным визитом… вы следите за моей мыслью, юные леди, или я слишком быстро говорю? Если, в то время как вы увлечены разговором, чайник станет слишком горячим, не кладите палец в рот с криком «Ай!» и не просите кокетливо молодого человека: «Сними его ты», как сделала бы это молодая женщина, у которой не имеется ваших преимуществ. Наоборот, отреагируйте на экстренную ситуацию, спокойно заметив: «Этот чайник перегрелся; могу я потревожить вас просьбой сходить в прихожую и принести зонтик?», а когда он вернется, грациозно и проворно подцепите им чайник, как это проделала я на ваших глазах, юные леди, и молодой…
– Пэтти, осторожно! – вскричала Присцилла.
– Ай-я-яй! – Это протяжно взвыла Джорджи.
Пэтти поспешно поставила чайник на пол. – Прости, пожалуйста, Джорджи. Больно?
– Ни капельки. Очень даже приятно, когда тебя обливают кипятком.