Предложение было отличным, особенно, от кого-то, боявшегося раскрытия правды. Но я замешкалась. Я могла лично спросить у Сивиллы о другой магии. Но через Марджери послание нужно передавать скрыто.
— Это мило с вашей стороны, — сказала я. — Но, боюсь, то, что я хочу сказать, слишком сложное. Если бы я ее увидела…
— Вам нужно увидеть ее? — перебила Марджери. — Я скажу ей это.
— Но она никогда не проберется.
— Может, если у нее будет письмо от короля.
— Как сэр Исаак? — я покачала головой. — Сивилла не получит такое письмо.
— Я не была бы так уверена, миледи. Ее тетя говорит, что мисс Дэшвуд и король знакомы с детства. Леди Горинг часто о таком говорит. После прибытия мисс Дэшвуд Его величество относился к ней по-доброму. Он смотрел на нее с теплом.
Сивилла могла общаться с королем? Она мне не рассказывала. Но, если подумать, то фрукты в ее комнате, еще и ананас… и она была очень расстроена, когда на него напали…
— Хорошо, — прошептала я Марджери. — Попросите ее найти разрешение короля, чтобы прийти ко мне. Если хотите.
— Хочу, — сказала Марджери. — Я пойду прямо сейчас. Я скажу стражам, что мне нужно увидеть портниху насчет шелка, что милорд Рэкхем прислал вам. Отчасти это правда.
— Портниха так поздно работает?
Она покачала головой.
— Миледи, все здесь работают допоздна.
Стоило знать.
— Спасибо, Марджери. Спасибо за все.
Она приняла мою благодарность с решительным кивком.
— Я возьму ткань и пойду.
А потом она вышла из комнаты с шелком в руках и пошла ко мне, а не к двери.
— Миледи?
— Да?
— Вы сказали, что поможете магией маме. Вы… — ее глаза сияли от страха над красной тканью. — Могли бы сделать это сейчас?
При виде надежды на ее лице мне стало плохо.
— Нет, — а что я могла сказать? Безопасных объяснений не было. — Не сейчас. Но позже, обещаю,…
Марджери застыла. Легкость между нами пропала.
— Да, миледи. Понимаю, миледи, — она присела в реверансе, жизнь покинула ее лицо.
Она злилась на меня? Пыталась не плакать? Или не могла ждать, ведь Рэкхем сжимал ее семью? Она отошла слишком далеко, я не могла понять, о чем она думает.
— Марджери, прошу, не уходите…
— Я должна сходить к портнихе, миледи, — она постучала в дверь, стражи выпустили ее.
Она сходит к портнихе и к Сивилле? Или решила, что лучше защитить семью, отправившись к Рэкхему?
Спокойно. Я мало выдала Марджери, только необходимость увидеть Сивиллу. Но этого могло хватить Рэкхему. Он снова будет допрашивать Сивиллу? Или придет сюда?
Я сидела там долго, слушала все звуки: стук дождя по окнам, треск огня, стон ветра снаружи. Но я слышала отсутствие музыки, магии, силы, что мне была так нужна.
† † †
Час, два, а Марджери не возвращалась. Она точно у Рэкхема.
Я расхаживала по комнате, не зная, что делать, когда услышала за дверью тихий смех. Было похоже на Сивиллу.
Смех ниже вторил первому. Стражи?
Дверь открылась, смех полился в комнату.
— Вы так добры, — сказала Сивилла. — Мне приятно. О, я опять зацепилась юбкой?
Больше смеха, а потом она вошла, голубые глаза сияли. Но смех пропал с ее лица, когда дверь закрылась. Она подбежала и обняла меня.
— О, Люси, я боялась, что они не пустят меня! Помогло только письмо короля.
— Марджери нашла тебя?
— Марджери? — Сивилла отодвинулась от меня в смятении. — Нет.
— Я отправила ее искать тебя. Она еще не вернулась.
— Я ее видела, — задумчиво сказала Сивилла. — Вроде бы. Она пряталась у комнат Рэкхема.
Марджери ушла к Рэкхему. Мое сердце колотилось.
— Я хотела заговорить с ней, — сказала Сивилла, чтобы узнать, как ты, но она ускользнула, не дав задать вопрос. Уверена, что ей можно доверять?
— Нет, — сказала я. — Не уверена.
Сивилла нахмурилась.
— Какое послание она должна была мне передать?
— Что с разрешением короля тебя ко мне пропустят. Но, похоже, ты сама это поняла?
— Да. Но к нему я пробивалась почти весь день. Но он был добр, — она покраснела. — Как и всегда.
Не всегда. Но румянец Сивиллы показал больше ее слов, что она видела его другим.
— Ты знала его с детства? — я подвела ее к огню, куда мы придвинули стулья.
— Задолго до того, как он стал королем. Тогда он был лордом Генри Сеймуром. Наши отцы дружили, и я помню, как танцевала с ним, играла в прятки. Он был на два года старше, и я часто ходила за ним по садам и просила собрать ромашки для гирлянды, — ее глаза сияли. — Наверное, я ужасно раздражала, но он не говорил этого. Он и тогда был добр.