Я не хотела говорить с той, кому платил Рэкхем.
— Уже поздно, Марджери. Идите спать.
Ее голос стал напряженным.
— Я должна сначала помочь вам лечь спать, миледи.
— Нет. Оставьте меня, — я боролась за власть над собой. — Прошу.
В этот раз она уступила.
— Да, миледи, — я услышала ее тихие шаги за мной. Она накрыла мои плечи одеялом. — Спокойной ночи, миледи.
Она ушла в свою комнатку и забралась в кровать. Она оставила дверь между нашими комнатами открытой, но, решив, что она уснула, я позволила слезам пролиться.
Если бы я убежала с Натом, когда он меня просил! Вина и сожаление терзали меня. Я была так уверена, что лучше него знаю, что будет, а каким был результат? Мне светил брак с Рэкхемом, а Ната собирались повесить как предателя. И я никак не могла помешать ничему. Теперь у меня были лишь странные видения. А разве это сила? Просто фокус.
Вот если бы так увидеть лицо истинного злодея…
Слезы высохли, когда я подумала об этом. Когда я гадала с Сивиллой, лица короля и королевы были размытыми. Но если я попытаюсь сама, может, смогу видеть четко и узнаю королеву. Или увижу что-то другое, узнаю другую подсказку.
Гадание могло показать мне еще кое-что. Если получится, то магия была моей, и Сивилла не управляла ею или мной.
Конечно, даже если Сивилла была невиновной, оставалась опасность, что видения сами вредили реальности. А если я увижу, как Ната ловят, и это произойдет? Я напряглась. Может, гадать не стоило.
Но что еще я могла сделать? Лежать и надеяться, что магия вернется, зная при этом, что Рэкхем все туже затягивает сеть? Если он найдет Ната, он приговорит его к пыткам и смерти.
Нет. Я не могла ничего не делать.
Послушав и убедившись, что Марджери еще спит, я подошла к сундуку в углу. На нем стояли букеты, которые Марджери расставила по вазам. Я пыталась не шуметь, пока вытаскивала букеты из плоской миски. Она была из хорошего фарфора и отличалась от миски, что была у Сивиллы, но вариантов лучше у меня не было.
Я поднесла миску, почти полную воды, к огню. Как правильно поймать свет? Я несколько раз двигала ее, но ничего не работало.
Я уже хотела сдаться, но полено в очаге разломилось надвое, взметнулись искры. Я увидела, как они отразились в воде, а под ними закружился другой свет, маня все глубже и глубже…
Спрашивай. Просила частичка разума. Задавай вопрос.
— Кто украл тигель? — я едва могла выдохнуть слова. — Кто подставил Ната?
Я падала все глубже, снова увидела насыщенные цвета, как на витраже. Они кружились, менялись, а потом превратились в картинку, которую я уже видела: король и королева убивали друг друга. Они снова терзали друг другу горло, пока их лица не посинели.
Но в этот раз картинка изменилась передо мной и появился золотой венец на безликой голове, рука с жемчужным кольцом сжимала нож. Вспышка синего света, и нож мелькнул между головой и короной. Брызнула кровь. Еще вспышка, и корона оторвалась. Я не могла дышать, я словно умирала…
Рука дернулась, задела миску, и картинка пропала. Я сидела перед огнем, передо мной стояла миска с пролитой отчасти водой, лужа растекалась на моей накидке. Я была в ужасе.
Теперь я знала, что магия была моей, а не Сивиллы. Но что означали видения? Чья рука владела ножом? Мог то быть Рэкхем? Я была уверена, что среди его колец было и с жемчугом. Но почему тогда не было видно другие кольца?
Столько вопросов! Но хуже всего был другой. Призывая эти видения, не навредила ли я как-то королю?
— Миледи? — Марджери появилась рядом со мной. — Вы плакали? — она заметила миску и подвинула ее. — Что это?
— На плаще было пятно, — сказала я. — Я… хотела убрать его.
— Стоило оставить это мне, миледи. Бархат нужно обрабатывать осторожно, — она начала вытирать промокшую ткань. — И вам пора спать.
— Не могу.
Она перестала вытирать и посмотрела на меня.
— Сироп из роз и шафрана поможет, миледи. Я могу послать на кухню…
— Нет, — у меня появилась идея. — Можете послать кого-то проверить короля? Потому я не могу уснуть. Боюсь, что ему стало хуже.
Ее глаза расширились.
— Вы переживали из-за короля? Я думала… — она прервала себя и быстро спросила. — Вам что-то сказала магия?
— Нет, — я не хотела упоминать магию. — Просто тревожусь. Но если я буду знать, что королю лучше, я смогу уснуть.
Лицо Марджери снова стало нечитаемым.
— Хорошо, миледи. Я попрошу стража узнать.
Ответа мы ждали полчаса. Все это время Марджери сидела со мной, и от этого я нервничала только сильнее. Но, когда страж вернулся, новости были хорошими.
— Состояние короля улучшилось, миледи, — ответила Марджери, строго посмотрев на меня. — Он мирно спит, и вам бы не мешало.
В этот раз она повела меня к кровати. Я забралась в нее охотно, я хотела остаться наедине с мыслями. Марджери ушла в свою комнату, а я лежала в темноте и думала, что делать дальше.
Гадание мало мне рассказало, но и не навредило, к счастью. Значит, я могла доверять Сивилле. Она не применяла на мне черную магию, она пыталась помочь.
Я хотела узнать, могла ли она предложить мне другую магию? Что-то сильнее гадания? Что-то, что поможет раскрыть жуткие планы Рэкхема? Что-то, что позволит очистить имя Ната?
Надо будет сразу утром найти Сивиллу и спросить.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
УЗНИЦА
Устав телом и разумом, я погрузилась в глубокий сон. Когда я проснулась, был почти полдень, Марджери не было. Но она была недовольна моими походами вчера, так что вряд ли ушла надолго. Если я буду быстро, я смогу сбегать к Сивилле раньше, чем она вернется.
Я поспешила одеться в синее шерстяное платье, которое было на мне в дороге, теперь его постирали и выгладили. Но когда я вышла к прихожую и попыталась открыть дверь в коридор, она не поддалась.
Я услышала снаружи голоса и застучала по двери.
— Это Певчая. Выпустите!
Звякнул металл. Голоса стали громче, но мне никто не ответил.
Я звала на помощь пятнадцать минут, а потом дверь резко распахнулась, чуть не сбив меня.
— Миледи Певчая, — огромный Рэкхем перекрыл выход. За ним в коридоре стоял ряд людей с пиками и мечами. Я отпрянула, и он закрыл за собой дверь. — Я слышал, вы мешали стражам.
От одного его вида мне было плохо.
— Я хочу выйти.
— Вы останетесь здесь, пока не найдут Уолбрука.
Нат все еще на свободе? Я ощутила радость, а потом страх, ведь это был лишь первый день, охота продолжалась.
Мне нужна помощь Сивиллы.
— И посетителей у вас не будет, — продолжил Рэкхем, — пока мы не убедимся, что опасность миновала.
Не будет?
— Вы меня запираете?
— Я защищаю тебя, Певчая. Совет согласился, что ты юна и в смятении, для твоей безопасности стоит охранять тебя, пока опасность не минует.
— А король? Он тоже согласен?
— Королю нездоровится, но я все ему объяснил, — сказал осторожно Рэкхем. — Он согласен, что мы должны уберечь тебя.
Он не смотрел мне в глаза, это давало надежду. Может, король не знал, что меня держат в плену.
— Я хочу увидеть короля.
Даже от такого маленького протеста в его глазах вспыхнул гнев.
— Я уже говорил, Певчая, ты никуда не выйдешь.
— Я настаиваю.
— Ты будешь слушаться! — его кулак пролетел мимо моего лица и врезался в стену рядом со мной. Его кольца пробили дерево. Они легко могли вспороть мою кожу. Дрожа, я отпрянула от него.
Он шагнул ко мне, сжимая кулаки, костяшки одной руки кровоточили.
— Моя жена будет меня слушаться.
Моя жена. От слов было плохо. Но я не хотела, чтобы эти кольца задели мое лицо. Горечь подступила к горлу, но я склонила голову.
— Да, милорд.
Он хрипел.
— Так лучше.
Я не должна поднимать голову. Нельзя смотреть ему в глаза. Вместо этого я смотрела на его большие руки, на кровь на костяшках, на золотистые волоски на пальцах, на кольца, сияющие в свете. И тогда я увидела правду: только на одном кольце — с жемчугом — был обычный камень. Другие камни были красивыми, но и не обычными.