На собрании нас было меньше пятидесяти. Я была здесь, как и Нат. Мы забрались на вершину, и я заметила внизу Рэкхема, связанного, за рядами людей Боудикки, его лицо было красным от гнева.
Половину утра с помощью белых флагов организовывали переговоры. Еще половину утра шли разговоры насчет встречи. Король слушал. И я, по его просьбе, стояла рядом с ним.
Боудикка была ниже, чем я ожидала, старше и проще. Она говорила тихо, что было интересно для главы вооруженных мужчин. Когда мы приблизились, я ощутила что-то еще. Она не могла применять магию. Туман все же был моим.
Боудикка была лишена магии, но у нее была настоящая сила. Было в ней что-то властное, что-то неотразимое. После пары минут в ее присутствии я могла понять, почему столько людей пошло за ней. Когда наши стороны встретились, она посмотрела мне в глаза, поприветствовала меня, мне показалось, что она увидела меня насквозь. Но то, что она увидела, она оставила при себе.
Мы были единственными женщинами здесь, остальные были мужчинами. Это ее не беспокоило. Боудикка была уверена в себе, она говорила с акцентом королю, что была рада, что он позвал ее. Она была уверена, что он хотел знать, как его подданные — ее последователи — страдают. И она была уверена, что он, поняв их беды, поможет им.
Король, наверное, боялся, что она попросит у него исправить все за день. Но она была мудрее, у нее был практичный склад ума. Она приняла его предложение приостановить постройку крепостей. Она согласилась, что голодным поможет, если он продаст некоторые королевские поместья и камни. И она тут же поняла важность предложения Ната — картофеля.
— Урожай тройной, как и у пшеницы? — сказала она. — Вы уверены?
— Да, — сказал Нат. — В поле урожай картофеля тройной. И ему не страшна болезнь пшеницы. Даю слово.
Она смотрела на коричневые овощи, этот небольшой запас Нат привез в Гринвич, чтобы убедить короля и Совет в пользе картофеля. А потом она оценила взглядом Ната, как успела сделать со мной. Он не дрогнул, встретив ее взгляд.
— У меня есть несколько мешков, которые уже можно взять, — сказал он, — и я могу заказать больше. Семена картофеля, готовые для посадки, и плоды, которые уже можно есть.
— И что вы просите за них?
— Ничего, — вмешался король. — Я все оплачу сам.
Боудикка кивнула, признавая это, и повернулась к Нату.
— Они вкусные?
Нат улыбнулся.
— Очень. И вам не нужно верить мне на слово: личный повар короля приготовил для вас немного.
Я не была с Натом, когда он разговаривал с поваром, но я слышала, что он старался уговорить его. Сначала повар не хотел трогать комки грязи. Он передумал, когда их приготовили, и он попробовал их.
Я смотрела, как Боудикка и король пробуют горячую жареную картошку с одной тарелки. Хотелось бы и мне попробовать. Пахло вкусно, и я поняла, что давно нормально не ела.
Но картофеля не осталось ни мне, ни кому-то еще, по отличной причине — Боудикке понравилось.
— Мы договорились? — сказал король над пустой тарелкой.
— Айе, — сказала Боудикка. — Договорились, — она махнула своим последователям привести Рэкхема.
— Ваши люди тоже согласятся? И мирно уйдут домой?
Боудикка кивнула с уверенностью прирожденной королевы.
— Да, ведь мы все уладили.
И мир был заключен.
† † †
На пути с холма Нат и король начали продумывать лучший способ организовать закупку и распространение картофеля. Я шла за ними, следя за Рэкхемом. Он повредил колено в плену, и его несли на носилках. Унижения дня утихомирили его, он отказывался смотреть хоть кому-то в глаза.
Во дворце Нат и король продолжили обсуждение, Пенебригг и сэр Самюэль помогали им предложениями. Члены Совета неподалеку тихо переговаривались, судя по их взглядам в мою сторону, речь шла обо мне. Я видела уважение, что граничило с восторгом в их глазах, но у некоторых оставался и страх.
Даже Сивилла подошла ко мне осторожно, но это скоро прошло.
— О, Люси, ты чудо! Я знала, что ты сильна, но это нечто совсем другое. Я так горжусь, и так рада, что ты в порядке…
Она обняла меня, согревая мое сердце. Но, когда я увидела, что Нат еще говорит с королем, к сладости момента добавилась горечь. Я была рада видеть, что Нат вернул свое положение в глазах короля и Совета, но было больно, что он не спешил подходить ко мне. Мы почти не разговаривали, покинув комнату сэра Исаака, хотя после случившегося это не удивляло.
Всего несколько часов. Дай время. Я отвернулась от Ната и вспомнила, что тревожилась еще за одного человека.
— Ты видела Марджери? — спросил я у Сивиллы.
— Нет. С прошлой ночи, когда мы были в твоей комнате. Она в порядке?
— Наверное, — сказала я. Но беспокоилась. Где она?
Я узнала, когда ушла в свою комнату. Стражи от двери ушли, но Марджери ждала меня внутри, сидела на стульчике у огня.
— Миледи, — ее лицо побледнело при виде меня, она сцепила руки на коленях. — Я слышала… говорят, камень не сработал. Но вы выглядите хорошо, миледи, и говорят, что это вы сделали ту волну…
В ее голосе был вопрос, и ему в ответ вопрос возникал в моей голове.
— Так вы слышали нас с Сивиллой, — я подошла к ней. — Я так и думала, но сомневалась.
— Да, миледи.
— Вы знали о камни. И что я потеряла силы. Но не рассказали Рэкхему?
— Нет, миледи, — она с силой покачала головой. — Я не могла. Вы же хотели мне помочь. И я знала теперь, что вам мешало.
— Я в долгу перед вами, Марджери. Я не забуду это, обещаю. Моя магия вернулась, и я сделаю все, что смогу, для вашей семьи.
— Так это сработало? — она сцепила руки еще крепче, но на ее лице была надежда. — Вы сделали камень?
— Нет, сэр Исаак… — как объяснить? — Оказалось, что он пытается предать короля, предать меня. Он и не собирался сделать камень. Но я все равно вернула силу.
— Так они не врут? — Марджери едва слышно шептала. — Волна… ваша?
— Да, — не было смысла скрывать. Правильно было рассказывать. — Я ее призвала.
Марджери смотрела на меня сияющими глазами.
— О, миледи.
Я не привыкла быть предметом восхищений, я пригладила юбки и села на кресло рядом с ней. Я все еще не понимала всей истории, и я хотела разобраться в этом.
— Марджери, почему вы покидали комнату прошлой ночью? И почему я вас видела на балконе?
Страх появился на ее лице.
— Миледи, помните, как вы послали меня за мисс Дэшвуд вчера? И как она сказала, что видела меня у комнат лорда Рэкхема?
— Да.
— Это правда. Я была там. Я подслушала его, говорящим в одной из комнат библиотеки. Он говорил ужасные вещи. Истинное зло.
— Он угрожал вам?
— Не мне, — сказала она еще тише. — Он не видел меня. И я не видела его. Но я его слышала. Он говорил о короле.
Я села прямее.
— О короле?
— Знаю, я должна была искать мисс Дэшвуд, — спешно сказала она, — но после такого я не могла. Было ужасно понимать, что мне никто не поверит, кроме, может быть, вас. И если вы пойдете к королю, а я окажусь неправа, Рэкхем точно убьет мою семью. И я знала, что нужно обыскать его комнаты. Найти доказательство.
— И вы нашли? — спросила я.
Марджери раскрыла ладони, и там была стопка бумаги.
— Не знаю, — она вручила бумагу мне. — Я попала в его комнаты перед рассветом и нашла это за его письменным столом. Они зашифрованы.
Я осмотрела страницы. Я не понимала шифр.
— Марджери, что он говорил?
— О смерти короля, миледи. И… о том, как сам станет королем.
Мы посмотрели друг на друга.
— Нам нужно идти к королю Генриху, — сказала я.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
РЕАЛЬНОСТЬ И МЕЧТЫ
— Измена, — сказал король шесть часов спустя. Был вечер, мы были одни в кабинете у его комнат, он сидел за столом, а я — в кресле рядом. После обыска комнат Рэкхема все стало ясным. Шифр разгадали, заговор раскрыли, и Рэкхем оказался в Тауэре. — Простая и настоящая измена, — тяжко продолжал король, выглядя старше своих лет. — Рэкхем хотел пристрелить меня во время пути к новым крепостям на севере весной. Это выглядело бы как засада мятежников. И он мог бы использовать армии и свою связь с Тюдорами, а то и брак с вами, чтобы сесть на трон.