Сэр Самюэль помрачнел.
— Это неловкий вопрос. Им предлагали это. Но они отказались.
Я хотела узнать причину. Но вопрос застрял в горле, когда я заметила мужчину с песочными волосами, вошедшего в комнату.
Он напоминал фигурой викинга с широкими плечами и холодными, как бледно-голубое зимнее небо, глазами. Я хотела прижаться к полу. Это был граф Рэкхем: лорд-демонстратор, страж границ и главный охотник на Певчих при Скаргрейве.
Король давно простил его. При Скаргрейве все были запуганы и не верили, что что-то изменится. Вот только король был маленьким мальчиком, когда девять лет назад Скаргрейв пришел к власти, а Рэкхему тогда было двадцать три. В темные дни люди мудрее и старше были бессильны перед страшной магией Скаргрейва, и он сильно давил на Рэкхема, у которого был один из старейших титулов в стране.
Если Рэкхем помогал Скаргрейву сильнее других, он тоже был рад, когда Скаргрейва убрали. Он теперь был человеком короля, одним из первых поклялся в верности. Король говорил, что мне не стоит его бояться.
И все же что-то в Рэкхеме заставляло меня ощущать холод. Даже красивая симметричность его лица — по сравнению с остальными — тревожила меня, может, потому что я боялась того, что скрывалось за ней. За короткие недели при дворе в прошлом году я ощутила, что бледные глаза следят за мной, как следили за другими Певчими. Хуже того, я слышала, как он говорил придворным, что я отравляю разум короля, своей магией и хитростью пытаюсь управлять им. Я была рада уехать подальше от него в Норфолк.
— Что Рэкхем здесь делает? — прошептала я сэру Самюэлю.
— Он же глава Совета, — ответил тот.
Я сжалась. Глава Совета? Конечно, визиты и письма Ната отменили.
— Я… не знала.
Я смотрела, как Рэкхем пересекает комнату, говорит с одним человеком, потом с другими, ждущими своей очереди. У него словно был свой двор внутри двора. Никто не мог сравниться с ним по влиянию здесь. Он был по-королевски одет в серебряный костюм и с украшениями из камней, он был на голову выше остальных, и его огромные руки были полны колец.
— Он был очевидным выбором после сэра Барнаби, — и очень тихо сэр Самюэль добавил. — Конечно, предлагали и другие кандидатуры. Но сэр Исаак хочет уехать во Францию, а сэр Кристофер Линнет согласился служить послом в Испании. И когда Рэкхем вернулся после победы над мятежниками, было ясно, кто будет вместо сэра Барнаби.
— Мятеж? — что я пропустила?
— Вы и об этом не знаете? — сэр Самюэль был слегка удивлен. — Это случилось в начале октября. Мятеж возглавил давний смутьян граф Бервикский. Он не очень хоте клясться в верности королю, так что мы не удивились, когда он попытался отделиться от Англии.
— Это было из-за голода?
— Отчасти. Там пшеница пострадала не так сильно, и Бервик думал, что пора ему использовать шанс, пока мы слабы. Он хотел устроить свое королевство на севере и стать союзником шотландцев. И он бы сделал это, если бы Рэкхем не привел туда армию. Король вместе с ним отправился в бой против Бервика, и они победили. Так что теперь Рэкхем — глава Совета.
Вот так. Мне было не по себе.
— А еще он дальний кузен короля, — добавил сэр Самюэль. — Говорят, он и его люди спасли королю жизнь на поле боя, — он замолчал, потому что Рэкхем пошел к нам, его волосы сияли золотом, как корона, а шея была толстой, как ствол дерева.
Он остановился передо мной. Нас разделял стол, хоть он был и не таким широким. Я приготовилась к оскорблениям.
Но случившееся дальше потрясло меня еще сильнее: он улыбнулся, его зубы сверкнули, как у волка.
— Миледи Певчая, — его тусклые голубые глаза, не мигая, смотрели на меня. — Как хорошо, что вы с нами.
Я не могла отвести взгляда, но не могла и улыбнуться. Король говорил, что его не нужно бояться. Но мое сердце колотилось.
Рэкхем рухнул на место напротив меня.
— Король! — закричал лакей.
Мы все поднялись, вошел сам король Генрих, его рыже-золотые волосы сияли над строгой черной одеждой. Он был не намного старше меня, но уже не был робким, как раньше. Хотя он не мог сравниться по внушительности с Рэкхемом, он все равно шел с уверенностью истинного короля. Он выглядел как человек, прошедший бой и победивший, но не только на поле боя. Но я заметила старую тревогу в его глазах, когда он сел.
Он переживал из-за Рэкхема? Нет, это была моя тревога. У Генриха точно были другие проблемы, включая опасность, заставившую его призвать меня сюда.
Указав нам сесть, он повернулся ко мне с серьезной вежливостью.
— Приветствую, миледи Певчая. Простите, что не смог встретить, но, думаю, вас приняли должным образом?
— Да, Ваше величество, — ответила я, как и требовалось. Я не собиралась объяснять, что важнее для меня была встреча с Натом.
— Очень хорошо, — стражи заперли двери, король громко обратился ко всем. — Приветствую, милорды и джентльмены. Я созвал вас, потому что дела достигли критического пика. Но, по меньшей мере, один из нас, — он кивнул мне, — ничего не знает о происходящем. Милорд Рэкхем, может, расскажете ей вкратце?
И Рэкхем заговорил резко, как и ожидалось от него.
— Видите ли, Певчая, кто-то сбежал с Золотым тигелем, и вам лучше вернуть его нам.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ЗОЛОТОЙ ТИГЕЛЬ
Холодок в глазах Рэкхема тревожил меня, но сильнее я ощущала смятение. Король вызвал меня в Гринвич из-за простой кражи?
— Отмечу, что я хотел преподнести новость мягче, — сказал король Генрих, повернувшись ко мне. — Но Рэкхем прав. Мы понесли большую потерю, нам нужна ваша помощь.
— Я помогу, если смогу, — сказала я, стараясь не смотреть на Рэкхема. — Но я не понимаю. Если дело в обычной краже, зачем вы вызвали меня?
— Потому что больше ничего не сработало, — сказал король. — И потому что от этого зависит будущее всего королевства.
— От… тигеля? — я старалась прогнать потрясение из голоса.
— Да, — сказал король. — Если мы хотим пополнить королевскую казну, нужно его вернуть.
Я все еще не понимала.
— Может, я объясню подробнее, Ваше величество? — Исаак Олдвилль, сэр Исаак, уже не выглядел растерянно.
— Конечно, — взмахнул рукой король. — Об этом вы знаете больше всех.
О чем? Я все еще не понимала.
Сэр Исаак склонился, чтобы просветить меня.
— Как вы понимаете, королевство сильно пострадало за прошедшие полгода. Урожай пшеницы испорчен, это привело к голоду, а голод — к волнениям.
— Волнениям? — фыркнул Рэкхем. — Называйте вещи своими именами. К мятежам.
Сэр Исаак не обратил на него внимания.
— Некоторые сомневаются в правлении короля, — сказал он мне. — Говорят, что при правлении Скаргрейва они не голодали. Мятежники призывают к бунту, бедняки их слушают. Некоторые части страны стали почти неуправляемыми. Большая часть Саффолка, например…
— Я бы его таким не назвал, — перебил Пенебригг со своего места дальше за столом. — Боудикка неплохо справляется.
— Боудикка? — я вспомнила слова с дороги. — Кто это?
— Никто точно не знает, — сказал сэр Самюэль. — И это настораживает. Говорят, ее настоящее имя — Гуди Бут, а Боудикка — второе имя. Говорят, что она крадет у богачей и отдает бедным. И у нее много последователей.
— Иногда богатство выдают добровольно, — сказал Пенебригг. — Таких мало. Говорят, что Боудикка все направляет, чтобы прокормить голодных.
— Горсть проклятых Уравнителей, — скривив недовольно губы, Рэкхем протянул руку к королю. — В королевстве не будет порядка, пока мы не сокрушим их. Если бы вы нашли причину, Ваше величество, и послали меня туда…
— Смелое предложение, — сказал король, — но посмотрим, как Боудикка объяснится перед нами. Она показала верность короне, не перечила моим призывам. Так что она должна уже двигаться к Гринвичу.
— С толпой последователей, — отметил Рэкхем. — Пятьсот, не меньше. Зачем они здесь, если не для мятежа?