— Певчая, я прошу об услуге, — руки Дипса дрожали, когда он поклонился мне. Он молил. — Один из наших пропал. Мой кузен по имени Иосия Квик. Он ушел две недели назад, понес важные вести союзникам на севере. Он должен был вернуться в четверг, но от него ничего не слышно. Мы думаем, что он прячется, но не знаем, где. Вы можете его найти?
— Я? — НК хотел, чтобы я пошла его искать? — Мне нельзя покидать дом Гэддинга…
— Я бы вас и не просил, — быстро сказал Дипс. — Я прошу лишь использовать магию.
— Магию?
— Вашу силу читать разум. Или вы нашли магию лучше этой?
— Нет, — я покраснела, признав, как мало выучила. — Но…
— Не бойтесь, — сказал Дипс. — Чтения разума хватит. Мы поймем, где Иосия.
— Вы не понимаете, — сказала я. — Я не могу этого сделать.
— Так и сказал Совет, что это теперь запрещено. Но зачем нужна Певчая, если она не использует магию? Вы нужны ему, мадам. Нужны нам. И я принес все, что потребуется: волос с его гребня, один из его платков, — он провел руками по пуговицам плаща и вытащил флакон, спрятанный среди швов. — И лунный шиповник, конечно.
Уберите. Я должна была это сказать. Но, увидев флакон и силуэт семян в нем, я притихла, и эта странная тишина родилась не только из страха, но и из желания. Я потрясенно поняла это. После долгих недель гамм и трелей все во мне хотело ощутить силу магии, любой магии. Даже Дикой. Даже магии лунного шиповника.
— Так что, Певчая? — сказал Дипс с мольбой во взгляде. — Вы споете песнь лунного шиповника?
Глава двадцать седьмая
СТАРАЯ ПЕСНЯ И НОВАЯ
Я смотрела на флакон, а дверь снова распахнулась. Я оглянулась.
— Нат!
Он был в плаще, его обувь была грязной, и он недовольно смотрел на нас. Но его внимание привлекли семена лунного шиповника передо мной.
— Ты вернулся, — сказала я.
— И вовремя, — его голос был опасно ровным, он указал на флакон. — Это то, о чем я думаю?
— Лунный шиповник? — сказал Дипс. — Да. Она споет…
— Нет, — сказала я Дипсу. Тяга к Дикой магии пропала. — Я же сказала, что не могу. Простите, но это так.
— Не удивительно, после случившегося в прошлый раз, — сказал Нат, но уже мягче.
— Только из-за того, что у нее возникли проблемы, когда она вошла в разум Скаргрейва… — начал Дипс.
— Проблемы? — потрясенно повторил Нат. — Она чуть не умерла, господин Дипс.
Дипсу вдруг стало не по себе.
— Чуть не умерла? — сказал он мне. — Я не знал. Сэр Барнаби сказал только, что возникли непредвиденные трудности.
— Он решил, что лучше не обсуждать ее слабости подробно, — сказал Нат.
— Он вообще не хотел о ней говорить, — сказал Дипс с горечью в голосе, повернувшись ко мне. — Он сказал, что мы оставим вас на полгода, чтобы вы изучили магию. Словно вы уже ее не использовали! Это ужасная трата времени.
— Я думала, в НК всем все рассказали, — сказала я Нату.
— Детали каждой миссии? Нет, — сказал Нат. — Мы бы так не выжили. И ты — хорошо охраняемая тайна. Редкие из нас знают, где ты. Дипс — один из них, — он недовольно посмотрел на коллегу. — Мы думали, что вам можно доверять.
— Конечно, можно, — сказал с жаром Дипс. — До последнего вдоха.
Нат указал на флакон.
— Зачем тогда вы принесли это?
— Я хотел лишь узнать, где мой кузен Иосия, и как он. И все.
— Я слышал, что он пропал, — сказал Нат. — Мне жаль. Но вы знаете, что такое случалось и раньше, и мы не искали решения проблем в магии.
— Но теперь все хуже, — возразил Дипс. — Заметил, сколько дозорных отправил в патрули Скаргрейв? А сколько людей за месяц он отправил в комнату кормления? Он все крепче сжимает Лондон. Если он схватил Иосию, то мы будем следующими, и тенегримы узнают наши секреты. Мы должны спасти моего кузена.
— Не Люси, — тихо, но твердо сказал Нат.
— Но риска нет, — сказал Дипс. — Это Иосия, а не Скаргрейв. Мы знаем, что это его волос, его платок, ошибки нет.
— А если Иосия мертв? — спросил Нат. — Если его схватили? Если он стал одним из Вороновых? Что тогда случится с Люси? Она может умереть.
Повисла неприятная тишина, мы обдумывали это.
— Она — единственная Певчая, — сказал Нат.
— Бедный Иосия, — вздохнул Дипс, но уже не спорил, он убрал лунный шиповник в плащ.
— Где вы взяли эти семена? — спросил Нат. — Сэр Барнаби не позволил бы вам принести их сюда.
— Это не его. Это мои, — Дипс покраснел. — Я… оставил немного после одной из экспедиций.