— Как можно так говорить? — спросила она, голос стал выше в темноте, она сжала кулаки. — Как можно сдаваться? Давать ему победить? Как можно смириться с тем, что ты покинешь нас?
Элламэй крепче сжала сапог Джен.
— Сядь.
Она не слушалась.
— Джен Юнко, я в форме, и ты меня слушаешься. Сядь!
Ее ноги сами согнулись, и она рухнула на холодный камень. Хоть Джен была в гражданской одежде, а Элламэй — в тюрьме, приказы, что странно, работали.
Элламэй переместила пальцы с сапога Джен на ее колено, взгляд пронзал в полумраке.
— Джен, слушай. Я все испортила. Я знаю. Если бы я сдержалась, может, не была бы тут. Но надолго ли? Вандалену нужен был пример на одном из нас, и мое имя точно было бы первым в его спине. А еще — это он думает, что победил. Понимаешь? Он думает, что, избавившись от меня, запугает всех Лесничих и остальную Лесную стражу. Он думает, что шепот и обвинения в испорченности пропадут. Хочешь, чтобы это произошло? Чтобы мое поражение сломило стражу?
— Нет, — прошептала Джен.
— Нет, — согласилась Элламэй. — Если ты переживаешь за меня, за стражу, за Сильвервуд, тогда борись. Понимаешь? Тут я или нет, делай то, что правильно.
— Мы не справимся без тебя.
— Бред. Знаешь, что такое бражник? — спросила она, вспомнив свое прозвище.
Джен провела рукавом по носу.
— Это мотылек, — сказала она. — Он желтый, как пчела, и летает как колибри.
— Да. Притворяется, хитрец, тем, кем не является. Но знаешь, что? Я все еще просто мотылек. Не пчела. Не птица. Если зверь раскроет мою хитрость, я стану едой. А теперь, — она потрясла колено кузины. — Что такое юнко?
— Птица, — хмуро сказала Джен. — Маленькая серая птичка, — она сделала свое прозвище таким, потому что ей нравилось, как они летали у ее окна в детстве, серые как туча, энергичные, щебечущие. Но если поискать глубокий смысл, Джен они нравились меньше. Юнко не были важными птицами. Ни ярких перьев, ни сладкой песни. Фоновая птичка.
— А кто король? — спросила Элламэй.
Джен невольно оглянулась на коридор.
— Боевая птица. Орел.
— Да. И что юнко сделает с орлом?
— Ее съедят.
— Наверное. А что стая юнко сделает с орлом? Они порвут гада на клочки.
Джен молчала.
— Но я — не стая, — прошептала она.
— Так вырасти свою, — сказала Элламэй. — Вырасти стаю певчих птиц. Воробьев, тауи и синиц. Вырасти бурю маленьких серых птичек, вместе вы сможете дать отпор.
Джен прижала ладони к щекам, словно могла закрыться от слов кузины.
Она тяжко вздохнула, нос заложило.
— Это не поможет. Не поможет тебе. Даже если… король… — Джен не могла произнести это вслух, слова были предательскими. Она вдохнула. — Принц Валиен следующий в род. И, насколько мы знаем, он будет даже хуже.
Было сложно представить короля хуже, чем Вандален. Принц присоединился к страже несколько лет назад, послушно тренировался, как все новенькие, но почти не заводил друзей. Если старшим скаутам можно было верить, многие его опасались. Он был тихим, хитрым, всегда следил, редко говорил, часто появлялся там, где его не ожидали, порой со странными синяками или царапинами, которые не удавалось объяснить. Если ему нужно было использовать материалы или снаряжение стражи, он приходил ночью или рано утром и вскоре пропадал. Неловкая тишина окружала его, многие считали, что он изучал внутреннюю работу стражи, чтобы помогать королю разрушить ее. Но у него не было одержимости властью, как у его отца. По крайней мере, пока что. Там, где король был громким и строгим, принц был тенью.
Он был загадкой.
Джен не сразу поняла, что Элламэй притихла. Ее кузина медленно крутила серебряный компас в руке.
— Джен, — сказала она и замолчала. Она поджала губы, словно думала.
— Что? — спросила она.
— Думаю, принцу можно доверять, — сказала она.
Джен подняла голову.
— Да?
— Вряд ли из-за него можно переживать. Не сейчас, по крайней мере. Вандален не пропадет в ближайшее время. Главное — держаться вместе, поддерживать цель Лесной стражи. Слушайся Лесничих. Они злые, как я, но и умные. Не давайте Вандалену разделить вас. Придавайте друг другу сил.
В смежном блоке камер что-то ударил по прутьям, и Джен вздрогнула от эха. Вдали загремели тяжелые металлические петли на площадке. Страх наполнил желудок Джен.
— Иди, — сказала Элламэй. — Тебе нельзя тут попасться.
— Я не хочу идти, — Джен сжала прутья, разделяющие ее с кузиной. — А если он вскоре тебя прогонит? А если мы даже не успеем ничего с этим поделать?