Слежение за вулканами в непосредственной близости от кратера или потока лавы чрезвычайно опасно. Выросший у подножья Ключевской Сопки Синицын инстинктивно предчувствовал угрозы, но однажды ему не повезло — попав под каменную бомбардировку, он получил увечье, лишился руки. Правда, после этого он стал проводить у вулканов значительно больше времени: став инвалидом, он уже не был обязан заниматься «общественно-полезным трудом» и мог работать в школе непостоянно, брав во время извержений отпуск.
Свое увлечение он считал делом исключительно важным, но получал поддержку Синицын только в семье.
В течение двадцати лет Алексей Синицын наблюдал за вулканами Камчатки. «Медузы» оказались не единственной формой магматической жизни. Несколько раз он видел вараноподобных огненных ящериц, а однажды — существо, весьма сходное по виду с тюленем.
Но появлялись они весьма и весьма редко. Нужно было провести много часов в непосредственной близости от кратера вулкана, чтобы хоть мельком увидеть в потоках извергающейся магмы медузку или огненную ящерку. Лишь самая свежая, самая горячая магма несла в себе жизнь. Но это здесь, на поверхности. Там же, в глубинах Земли, где существуют целые моря и океаны магмы, огненная жизнь должна быть гораздо богаче, разнообразнее. Более того, Синицын был уверен, что магматические существа могут быть разумными. Порой ему казалось, что не только он наблюдает за вулканом: оттуда, из кратера тоже смотрят и изучают внешний мир.
28 октября 1949 года во время извержения вулкана Синицын встретился с обитателями преисподни лицом к лицу. Из озера раскаленной лавы вышло двуногое прямоходящее существо, похожее на невысокого толстого человека. Поверхность существа была зеркальной, искаженные очертания окружающего пространства отражались в ней.
Существо двинулось прямо к Синицыну. «В первые мгновения я хотел бежать, — писал он той же осенью в Академию Наук, — но тут же устыдился собственного малодушия. Застыв на месте, я только надеялся, что вижу явь, а не морок, навеянный усталостью и вулканическими газами. Существо подошло ко мне совсем близко, менее пяти шагов разделяло нас. Я всматривался в него — но видел камни, огонь, даже себя самого. Странно, но от зеркального гостя исходил не жар, а даже некая прохлада.
Теперь уже я сделал шаг навстречу, осторожный крохотный шажок, превозмогая слабость и страх.
Внезапно я ощутил себя открытой, перелистываемой тетрадью — целая серия воспоминаний промелькнула передо мной. Длилось каждое не более мгновения, но было потрясающе четким и ярким — дом, поселок, река, другие люди, все то, что я видел прежде. А затем случилось самое невероятное — пришелец раскрыл передо мной свое сознание. Я увидел — не глазами, а на каком-то ином уровне, — моря раскаленной магмы, но воспринимались они совершенно естественно, как мы воспринимаем воздух, а рыбы, наверное, воду. Я увидел поселения человекообразных существ, их строения, напоминавшие ульи, их стада, их мастерские и многое другое, чему я не мог подобрать слов тогда и тщетно стараюсь найти сейчас. Существо, стоявшее передо мной, было исследователем и рисковало жизнью не менее моего. Если закупорится русло, по которому поднимается на поверхность магма, оно не сможет вернуться назад и непременно погибнет, отвердеет, превратится в пемзу. Зеркальное одеяние позволяет ему сохранить внутренний жар. Привела его на поверхность исключительно жажда познания. Там, в глубинах об обитателях поверхности знают очень и очень мало, считая поверхность царством смерти, местом, куда уходят души умерших.
Встреча наша длилась недолго — пришелец торопился вернуться назад, в магматические глубины.
Удалился и я -жар стал совершенно нестерпимым...»
Академия наук Синицыну не ответила. Послевоенное строительство требовало от геологов работы практической, и отвлекаться на фантастические идеи сельского учителя серьезные люди не собирались.
Весною пятьдесят третьего года Синицын оправился обследовать пробудившийся вулкан Толбачик. К назначенному им самим сроку он не вернулся.
Не вернулся и позднее...
Вестники подземных бурь
Доктор Курлищев, работавший в Ашхабадской глазной больнице, описал исключительный случай: больной Р., страдавший от тяжелого недуга, пигментной дегенерации сетчатки и практически полностью потерявший зрение (солнечный свет без проекции), обрел вдруг возможность видеть в инфракрасном диапазоне. Поначалу больной уверенно определял, где находится спираль электроплитки, затем безошибочно находил угольную грелку, спрятанную за фанерной загородкой, а позже в абсолютной темноте распознавал даже живые существа, которые, как известно, тоже испускают инфракрасные лучи. Получалось, что отсутствие зрения в видимом спектре компенсировалось приобретением чувствительности к инфракрасному диапазону.