- Тогда докажи, что ты ее хозяин.
- Э... Я... - Каспар замолчал в замешательстве. Он не знал, как здесь в обычае доказывать обладание рабом. - Это моя рабыня, потому что с ней мой конь.
Огнебой поднял голову и призывно заржал, услышав хозяйский голос.
- Она укротительница медведей, - проревел Мамлюк. - И принадлежит мне! Я привез ее сюда, чтобы показать всем грязным рабам, что бывает с беглыми.
- Докажи, что это так!
Каспар решил сражаться оружием врага.
- Она в моей власти!
- Если уж на то пошло, сейчас она во власти моего коня, - расхохотался Каспар. - Она привязана к моему коню!
Один из надсмотрщиков-кеолотианцев, не без интереса наблюдавший за перепалкой, предложил:
- Пускай докажет, что это его конь. Каспар насмешливо улыбнулся.
- Без труда. Там, на чепраке под седлом, есть знак, написанный голубой краской.
И он начертил знак в пыли под ногами. Это была руна Эйваз, знак Коня; юноша некогда попросил Брид нарисовать ее там для большей удачи в верховой езде.
- Расседлай лошадь, - рявкнул Мамлюк одному из солдат.
Тот двинулся было к Огнебою, но отлетел в сторону с окровавленным ртом. Конь копытом выбил ему несколько зубов.
Каспар перекинул лук через плечо и спокойно подошел к своему скакуну. Потрепав Огнебоя по холке, он без труда снял седло со спины коня. Толпа одобрительно загудела, когда Каспар поднял чепрак и показал всем ясно различимую синюю руну на грубой ткани.
- Ну что же, ты доказал свое право! - усмехнулся Мамлюк. - Должно быть, я что-то перепутал или забыл, что не покупал эту рабыню. Но это ничего не меняет. Я поймал девчонку со знаком раба на плече свободно разгуливавшей по лесу, а все мы знаем законы этой страны. Раб не может передвигаться без присмотра. Этот закон принят ради спокойствия доброго люда Кеолотии, чтобы честным гражданам не перерезали глотку во сне. Наказание несут оба - и раб, и хозяин. Обоих отправляют в копи!
- В копи! - дружно поддержали конные надсмотрщики. Каспар не имел времени что-нибудь придумать; его уже схватили сразу со всех сторон. Юноша забился в чужих руках, проклиная свою глупость. Вот Халь бы смог выкрутиться, он запугал бы их всех, он бы... Халь тоже ринулся бы на помощь, но имея в голове хороший план.
Внезапный вопль ужаса заставил всех замереть. Руки, державшие Каспара, разжались.
- Потоп! Потоп! - кричал кто-то по-кеолотиански, и Каспар узнал голос Рейны.
На миг площадь погрузилась в мертвую тишину. В следующее мгновение все завопили разом, послышался лязг металла и нарастающий грозный рев. Рейна оказалась рядом с Каспаром; она все продолжала кричать. Стена черной воды, коронованной пенным венцом, с ревом двигалась по боковой улице; с другой стороны катилась точно такая же волна, срывая двери по сторонам, унося в бешеном порыве телеги и коней.
Каспар попытался разом сгрести и утащить куда-нибудь Рейну, Урсулу, Лану и своего коня, но не смог этого сделать. Он стоял и тупо смотрел на убийственную волну, готовую обрушиться ему на голову. Вода ударила о площадь, и здесь, в более широком месте, ее сила и скорость уменьшились. Перрен подхватил Лану, Каспар бросился к Рейне и потащил ее за руку прочь из обезумевшей толпы купцов, рабовладельцев, солдат и надсмотрщиков - к своему коню.
- Держись за стремя! - приказал он женщине и перерезал веревки, связывавшие Урсулу.
Девушка обхватила его руками за шею, и Каспар понес ее через бурлящую и все прибывающую воду. Волна била его по коленям, по бедрам, сбивая с ног. Урсула, словно не замечая опасности, смотрела Каспару в лицо с выражением почти нереального счастья.
- Господин, - прошептала она. - Я и надеяться не смела... Но ты пришел и спас меня! Ты позаботился обо мне!..
Нотка счастья в голосе как будто испугала и саму Урсулу. Каспар понял, что тоже напуган силой ее чувств. У него была Май. Все, что он мог дать Урсуле, - это свободу.
Он боролся с потоком, ругаясь, когда плывущие обломки телег едва не сбили его с ног.
- Сюда! - крикнула Рейна, указывая на фонтан в центре площади.
Изо рта статуи медведя теперь бурно била вода. Вода была вонючая, должно быть, она хлынула из канала или даже из нескольких. Струя поднималась вверх и опадала пышным куполом вокруг статуи, делая ее совершенно невидимой. Каспар начал прокладывать путь к фонтану, таща в поводу Огнебоя. Держась за стремя, Рейна с трудом пробивалась сквозь воду.
Юноша думал, она знает какой-то тайный ход от фонтана, но ошибался. Они просто прорвались сквозь водяной купол, причем скакун фыркал и упирался, и даже хотел укусить Каспара за руку. Но наконец беглецы оказались внутри, скрытые водой от посторонних взглядов.
- Что теперь? - Юноша старался перекричать рев струй.
- Теперь мы будем ждать Элергиана, - отозвалась Рейна и закрыла глаза.
Каспар испугался. Она была очень бледна и часто дышала. Урсула бросила взгляд на ее раздутый живот и соскользнула с рук Каспара.
- Помоги лучше ей, Спар, пожалуйста. Она же беременна!
Освободившись от Урсулы, Каспар подхватил под руки Рейну. Та была очень тяжелой.
- Я выживу, - хрипло выговорила Рейна, хотя колени ее подгибались.
Каспар поддерживал ее изо всех сил и молился, чтобы маг пришел скорее.
Через занавес воды протянулась рука, и это была рука Элергиана. За ним спешили Перрен, Лана и Папоротник, который визжал и трясся от страха. Но лёсик огромным усилием воли взял себя в руки, едва увидел, что его крики раздражают коня.
- Идемте за мной, - приказал маг. - Площадь пуста, там только пара рабов. Путь свободен. Нужно бежать, пока все не пришли в себя и не погнались за Урсулой. Этот сумасшедший ее так не оставит, едва поймет, что настоящей опасности нет.
Один за другим они вышли из-за водяной завесы и побежали быстро, как только могли. Перрен нес Урсулу и Лану, а Каспар и старый маг вдвоем тащили Рейну. Они промчались по мокрым пустым улицам и повернули в широкие ворота шлюза, в опустошенный ныне канал, покрытый слизью по стенам.
Маг улыбнулся Рейне, как будто убедившись в чем-то.
- Моя королева, все оказалось на своих местах. Древние карты, нарисованные еще первой королевой в изгнании, совершенно верны.