Амариллис замер перед очередной трещиной в скале. Проход оказался слишком узким даже для них с Май, хотя и вел в новую систему пещер. Девушка думала, что придется возвращаться и искать другой путь вниз. Она не собиралась останавливаться, кроме как оказавшись у самых корней Каланзира.
Однако Амариллис собирался во что бы то ни стало пройти сквозь трещину. Он глубоко вдохнул, как будто собираясь запеть, - но вместо этого испустил глубокий вздох и принялся искать подходящий осколок твердой породы.
Он долго трудился, откалывая куски камня и расширяя проход, а Май тем временем уснула, слишком усталая, чтобы видеть сны. Когда она пробудилась, то увидела, что Амариллис все еще работает, скинув рубашку. По вискам его и по мускулистой спине струился пот. Увидев, что девушка проснулась, он улыбнулся ей, но ничего не сказал.
Май тоже не знала, что бы сказать, и была рада его молчанию. В последнее время меж ними возникло некое напряжение, отличное от естественной простоты влюбленных. Так бывает меж друзьями, когда становится ясно, что их чувства перерастают во что-то большее. До сих пор Май было все равно, что о ней подумает Амариллис, а теперь она боялась его обидеть или разочаровать.
Девушка чувствовала, что желание понравиться сковало не только ее язык: Амариллис тоже держался иначе. Наконец он выбил в скале дыру, достаточную, чтобы протиснуться сквозь нее, и они продолжили путь - но очень скоро наткнулись на новую расщелину, ведущую почти вертикально вниз. Это была узкая, как каминная труба, дорога; Амариллис столкнул носком сапога камешек, и тот долго летел вниз, ударяясь о скалы, а упал с характерным всплеском, как если бы снизу была вода.
Амариллис улыбнулся.
- Лучше не придумаешь! Мы спустимся туда. Так далеко никто не доберется веками - если вообще доберется.
Из шахты поднимался теплый воздух, атмосфера пахла огнем. Май подумала о запахе кузницы. Но эти уютные домашние ассоциации мигом исчезли, когда вверх вырвалась шипящая струйка пара.
- Глубинный змей, - пробормотал Амариллис. - За тысячи лет через Иномирье прошел, кажется, только один. По крайней мере больше я не видел. Они тоже дети Великой Матери, создания круга жизни, но долгоживущие, как каменные люди.
- Я вниз не полезу, - быстро сказала Май. - Нет, не то чтобы я боялась... Просто думаю, у меня не получится.
Он улыбнулся.
- Я и не требую этого от тебя. Просто залезай мне на спину и держись покрепче.
Подобная идея Май тоже не радовала, но она подчинилась и вскарабкалась ему на спину, крепко обхватив руками за шею. Глаза она на всякий случай зажмурила. Каспар в Торра-Альте часто дразнил ее, разгуливая по самому краю крепостной стены, и Май всякий раз не могла смотреть на это спокойно.
Вцепившись в Амариллиса и закрыв глаза, она слышала его тяжелое дыхание и скрип сапог по камням. Некоторые камушки откалывались и падали вниз, с плеском утопая в воде.
- Держи свет выше, Радостная Луна, - велел Амариллис. Май постаралась приподнять головню и начала молиться.
Горячий воздух мешал дышать, от воды поднимался пар. Одна волна захлестнула скалу всего-то в ярде от ее ноги. Амариллис крепче прижался к скальной стене, и волна с шипением обдала камни, едва не задев девушку. Май была рада, что на спине у нее плащ.
- А... глубинный змей?.. - пролепетала она. Очередной камешек, выскользнувший из-под ноги Амариллиса, упал в воду уже совсем рядом, и страх высоты сменился у Май страхом чудовища. - Он не может отнять у нас Некронд?
- Нет, - спокойно ответил Амариллис. - Мы спустились так глубоко, что вода реется и кипит от жара самой земли. Праотцы глубинного змея зародились здесь еще в начале времен, но в отличие от других созданий не устремились к поверхности. Им нравится плескаться в ласковом жаре Великой Матери. А едят они минеральные соли, выступающие из камней. Такому простому зверю незачем Некронд. Он нигде не выживет, кроме как здесь, и у него нет никаких желаний и нужд, чтобы достигать их с помощью Яйца. Кипящая вода - лучшая охрана для талисмана.
Однако Май не повеселела, когда увидела глубинного змея. Это было огромное извивающееся создание вроде слизня, с большой безглазой головой; шкура у него была прозрачная, как у зародыша. Морда змея не имела черт, разве что если считать за таковые круглую огромную пасть, откуда он испускал струи воды. Толстый хвост сильно бил по поверхности, поднимая фонтаны кипящих брызг. Потом змей снова нырнул в озеро, по воде побежали широкие круги, волны забились о стену, на которой висел Амариллис. В брюхе змея бурлило и клокотало, и Май подумала, не похож ли он строением на птицу. Птичница в крепости рассказывала ей, что курам обязательно подмешивают в еду мелкие камешки, потому что у кур нет зубов, и гравий в глотке работает, как жернова, перемалывая пищу. А этот глубинный змей мог бы без труда перемолоть человеческие кости.
Высоко держа зеленый факел, начавший дымить во влажном воздухе, Май разглядела, что скала обрывается прямо в кипящую воду. На дальней стороне озера виднелось что-то вроде берега - широкая каменная ступенька над водой. Больше идти было некуда, но что проку? Между ними и ступенькой лежало кипящее озеро, а это не меньше, чем целый мир. Из-за жара, исходящего от воды, пот заливал Май глаза. И как переправиться, было совершенно непонятно.
- Если нас не проглотит глубинный змей, мы заживо сваримся в воде.
Май старалась говорить спокойно, но голос все равно дрожал.
- Я об этом уже думал, - без малейшей тревоги отозвался Амариллис.
- Да? И что же нам делать?
Он почему-то избегал прямого ответа.
- Это самое подходящее место для нашей цели. Мало кто сможет найти сюда дорогу, еще меньше сумеют спуститься по отвесной скале, и уж точно никто не переправится через кипящее озеро, где живут глубинные змеи. Представь только, как мы далеко от поверхности! Копи глубоки, а мы сейчас ниже самых глубоких из них. К тому же скоро Каланзир исчерпается, люди уйдут из этих гор, и более заброшенного места не будет на земле.