Каспар хотел было выругаться, но вспомнил о поверье, что эта птица способна говорить с мертвыми. Морригвэн слышала его просьбу и, несомненно, найдет способ указать ответ.
Две руны упали к его ногам перевернутыми, знаки на костяных пластинках нельзя было прочесть. Третью держал в коготках, прыгая на одной лапке, крапивник. Он клюнул ее, потом отпорхнул чуть подальше, явно напуганный шипящими ундинами, и весь ощетинился - перья встали дыбом, как у птенца. Чтобы отвлечь ундин, Каспар громко стукнул по алтарю посохом. Те принялись злобно виться вокруг него, и вдруг огненная дунула ему в рот. Горло обожгло болью.
Юноша вскрикнул и отмахнулся посохом. Тут крапивник отважно скакнул на тело Морригвэн и выронил руну ей на плечо. Склонив голову набок, птица задумчиво взглянула Карге в лицо. Потом потянулась клювом к ресницам. Каспар прогнал ее и стал рассматривать руну.
Она лежала к востоку от сердца, обозначавшего Торра-Альту, но все равно неумелый гадатель не видел, какой в этом смысл. Тогда он поднял пластинку, полагая, что сам знак все объяснит, и тут же скривился от разочарования. У Морригвэн в мешочке было больше рун, чем у Брид, и в их числе такие, что Дева ему никогда не показывала. Каспар поискал, нет ли чего подобного в книжке, и не нашел.
Вдруг он расхохотался. Вечно Морригвэн все усложняет. На кости была вырезана не одна руна, а целых три, сплетенные воедино: Нуйн, Дуйр и Хуатэ, символы ясеня, дуба и боярышника. Что значит их сочетание, Каспар не знал, но оно явно обладает могучей силой.
Он сел и стал думать. Как стала бы толковать руны жрица? Нуйн - ключ к пониманию внутренних связей вселенной. Дуйр дарует мощь и защиту, а также открывает путь к сакральным тайнам. Хуатэ - древо целомудрия, чистоты и воздержания. Все вместе никак не складывалось. Спустя некоторое время Каспар вспомнил совет Брид: не надо искать смысл слишком глубоко, подожди, пока он сам придет к тебе. Дева говорила, что нередко самый простой ответ и есть верный, и его легко проглядеть.
Хорошо. Что проще всего? "Направляйся на восток к ясеню, дубу и боярышнику"? Ну, это уж слишком просто. Впрочем, почему бы и нет? К востоку от Торра-Альты, не доезжая Желтых гор, в тенистых долинах росло немало лесов. Олений Выгон, Грачевье, Ежевичная пуща, Лихоросль... Конечно же! Лихоросль! Неужели правда? Там кое-где ясени, дубы и боярышник стоят так тесно, что порой их стволы сплетаются в один узел. Такие деревья пользовались дурной славой, и Май говорила, что ни один лесной житель к ним ни за что не приблизится.
Каспар улыбнулся. Лучше места, чтобы спрятаться самому и укрыть Некронд, и не найдешь. В тех горах никто не селился, а попасть в Лихоросль можно, лишь продравшись через колючие кусты Ежевичной пущи. К тому же там во множестве водятся медведи. Ни один человек в своем уме не станет там ходить.
- Прости меня, Морригвэн, - сказал Каспар, в последний раз взглянул с сожалением на растерзанное тело и, резко встав, махнул Папоротнику: идем.
- А почему сюда? - недовольно спросил тот. - Волчий человек на юг ушел. Нам тоже надо на юг.
Каспар застонал, но ответил:
- Потому что я предсказал, что нам следует направляться на восток, в сторону леса.
- Поганки, - пробормотал лёсик. - И ядовитый плющ. - Вероятно, для оленя это было самое что ни на есть грубое ругательство. - Вот узнает леди Керидвэн, как ты со старушкой обошелся, - что скажет?
Каспар старался избегать мыслей об этом. Он ведь произнес имя Великой Матери, и та послала ему на помощь крапивника. Надо быть увереннее в себе. Как Брид. И как Халь... Нельзя, чтобы Папоротник заставлял тебя сомневаться.
Лёсик взглянул на юношу и засопел носом. Он где-то подхватил дурную привычку постоянно что-нибудь жевать, и запас зелени у него во рту никогда не иссякал.
- Папоротник, Великая Матерь указала мне искать Некронд на востоке, в Лихоросли. По-твоему, кого я стану слушать - ее или тебя?
Нахмурившись, Папоротник зашагал следом за Каспаром.
- А что это у тебя в сумке? Все вы варвары. Мясом пахнет, чую. - Он красноречиво ткнул в Каспара обвиняющий палец.
Хотя обостренное чувство опасности, которым обладал лёсик, могло пригодиться, Каспар уже жалел, что взял его с собой.
- В последний раз тебе говорю: они ушли по дороге прямо на юг, повторил Папоротник.
Тонкие сильные ноги Огнебоя несли Каспара на север, к каменному мосту над Жеребячьим бродом - ближайшей переправе через Лососинку.
- Может, Морригвэн поумнее тебя будет? - огрызнулся он. - Ты вообще кто такой, чтобы ныть все время?
- Это ты кто такой? - ответил лёсик. - Я пока что нипочем не знаю, что ты важнее меня.
Каспар закусил губу. Он не чувствовал себя никем важным. Возможно, Папоротник прав. Но все же юноша намеревался перейти через реку и ехать по тропе на восток, в Лихоросль.
- Не нравится - оставайся дома, - сказал он.
Лёсик оглянулся на высокий Тор, вздохнул, пожал плечами и затрусил вслед за Каспаром.
ГЛАВА 6
- Тебе нельзя было бросать пост, Пип, - проговорил Абеляр, все больше сердясь на мальчика. - Надо было сначала спросить разрешения у мастера Спара. Он твой командир.
- Тоже мне, - самым непочтительным образом фыркнул Пип.
Подобного Абеляр никак понять не мог. Подумать только - ни слова не говоря, Пип попросту вышел за ворота и припустил за ними! Впрочем, пусть его Брид воспитывает (жрица пожурила мальчика, но не слишком искренне). Сам лучник не мог избавиться от мысли: не совершил ли он страшной ошибки, бросив мастера Спара одного в Торра-Альте? Конечно, тот сам так распорядился, но, может, следовало его отговорить? Юноша обладает огромным запасом внутренних сил и могучей целеустремленностью, но когда остается за главного, ему не хватает уверенности в себе. Правда, есть еще капитан, а он многого стоит.
- Можно мне сесть на Фею? - капризно спросил Пип.
- Нельзя, испортишь лошадь, - ответила Брид, не сводя глаз с дороги. Он должен был давно уже приехать. Что его задержало?
Пип надулся и стал дергать тетиву лука. Потом прицелился в узловатый нарост на коре какого-то дерева. Промахнулся дюймов на восемь.
- А теперь давай-ка вытащи стрелу, - велел ему Абеляр. - Мастер не для того целыми днями трудится, чтобы ты тут мили до Фароны отмечал его стрелами.