Говорил он урывками и, закончив, повалился без сил. Брид растерла между пальцами стебельки вайды и получившимся порошком начертила на лбу рыцаря руны.
- У него лихорадка. Тихо, Кеовульф. Это руны исцеления. О Великая Матерь, молим тебя о защите. Сей храбрый рыцарь, преданно служащий тебе, нуждается в твоем милосердии.
Ее сердитые глаза, казалось, метали в сторону Каспара зеленые искры.
- Да я тут ни при чем! Что я сделал-то?! - воскликнул тот чуть более пылко, чем хотел.
Халь вдруг вскочил и без всякого предупреждения ударил его кулаком в челюсть. Хорошо поставленный удар свалил юношу с ног. Настало потрясенное молчание. Оказалось, что Каспар не собирается давать сдачи. Он лишь медленно поднялся.
- Здесь нет моей вины, - повторил он. - Я их не вызывал.
- Ты все с Некрондом возился! - прорычал Халь, потирая ободранные о зубы племянника костяшки.
Каспар, насупившись, отошел на край поляны и сел, бросив на землю плащ из медвежьей шкуры. Ему было стыдно, он чувствовал себя дураком. Никто ему не верил. Единственное утешение - волчонок выкарабкался из объятий Пипа и вперевалочку подошел к нему. Вместе юноша и зверек стали смотреть, как разгорается костер, и часть леса превращается в круг золотого света. Белая шерсть Рунки была на ощупь совсем мягкой. Гладя ее и пытаясь выразить свою благодарность за то, что волчонок привел их к Нимуэ, Каспар внимательно следил, чтобы не задеть не до конца затянувшийся шрам.
- Я ведь черномордых волков не вызывал, - сказал он Рунке. - И Некронда уже много недель не видел. Как бы я смог это сделать?
- Кто это тут волков вызывает? - выскочил откуда-то Папоротник. В руке он держал палку, которой собирался в случае чего отбиваться от детеныша.
Каспар ладонью прикрыл Рунке голову:
- А ну, кончай! Ничего она тебе не сделает.
- Пфе! Это потому, что она еще мелкая. Вот вырастет - увидишь, да поздно будет. Но о чем бишь это мы, Спар? Чего ты такого натворил и почему дал себя стукнуть?
- Ничего я не натворил, - огрызнулся Каспар. - Вообще ничего. Они просто не могут понять, что происходит, вот на меня все и валят. Вечно я во всем виноват.
- А я-то думал, ты властительный лорд! Наследник Торра-Альты и всякое такое. Почему ты им позволяешь так с собой обращаться?
- Потому что я никто, Папоротник, - попытался объяснить Каспар, но только вздохнул, не видя в этом смысла.
Халь всегда вызывал у окружающих куда больше почтения, чем он сам, а Брид, она высшая жрица, будущая Матерь, самая могущественная из Троицы. Не важно, сколько у Каспара титулов, все равно его никогда не станут уважать.
Папоротник ткнул волчонка концом палки. Рунка ухватила ее зубами и принялась теребить.
- Что за ребячество, - проворчал Каспар, отнимая палку у лёсика.
- Ну, ты ж так ничего и не объяснил, - хмыкнул тот. - Как тебе удается вызывать волков?
Каспар пожал плечами и потер макушку:
- Три года назад для того, чтобы спасти Торра-Альту от волков и выручить мою матушку, высшую жрицу леди Керидвэн, мне пришлось отыскать себе талисман. Яйцо.
- Яйцо?! - с презрением повторил Папоротник. Каспар кивнул.
- Но это было не простое яйцо, а волшебное. В нем крылось дыхание жизни древних чудовищ, когда-то свободно рыскавших по миру. Потом Первый Друид изгнал их в Иномирье, страну духов. Яйцо дает мне возможность призывать их обратно. Оно притягивает их призрачные формы, и постепенно они обретают плоть. Называется оно Некронд.
- И ты, что ли, его хозяин? - не поверил лёсик.
- Сдается мне, у него не может быть хозяина. Я его хранитель. Правда, жрицы мне его не доверяют, - с горечью добавил Каспар. - Им кажется, что в Яйце слишком много силы и что я с ним играю.
- А ты играешь?
- С ваалаканской войны не играл. Правда, у меня все время случаются искушения. Раз или два, должен признаться, я не устоял, призвал несколько тварей, но тут же отправил их обратно. Я же не такой безответственный!
- Кажется, ты сам себе не веришь, - произнес Абеляр. Каспар поднял голову и увидел, что лучник стоит перед ним, а отсветы пламени играют на его хмуром лице.
Каспар уронил руки. Его отчаяние было вполне настоящим.
- Никто больше не может добраться до Яйца. Пока я был в Торра-Альте, его не трогали - я проверял каждый день. Но волки все равно появились. Иногда я боюсь, что их вызвали мои сны, хоть и не знаю, как такое могло случиться. Я ведь ничего не способен сделать, если не держу Яйцо в руках, а его тут нет!
- Полагаешь, твой дух ночью может выходить из тела и пользоваться Яйцом? - спросил Абеляр.
Каспар кивнул. Признав свою вину, он будто сбросил тяжкий груз с плеч.
- Возможно, все эти люди погибли из-за меня. К ним подошла Брид и протянула Каспару руку.
- Пойдем к костру, нам надо поговорить. Твои подозрения могут оправдаться. Пока будешь спать, я разложу вокруг тебя защитные руны. А потом нужно спешить домой, к Морригвэн и Керидвэн - они сотворят обряд, чтобы укрыть твой разум от силы Яйца. Древние твари, тысячи лет назад изгнанные из нашего мира, алчут вернуться в круг жизни. Объединенная воля столь многих существ, сосредоточенная на одном желании, невероятно могущественна. Магия, созданная ею, способна пересекать грани между мирами. Они жаждут свободы, и жажда эта проникает в твой разум, когда он слаб. А еще, Спар, хватит тереть голову! - Голос Брид вдруг стал резче. - Если будешь все время беспокоить ссадину, она никогда не заживет.
- Да я, наверное, ветку задел, - пробормотал Каспар. - Опять кровь течет.
- У меня и без того забот полно. Брид поджала губы и занялась рунами.
Каспар скрючился у огня и никак не мог успокоиться. Ему не нравились тени деревьев, нависавшие над поляной, будто огромные стервятники. Вот бы скорее вернуться в Торра-Альту! Там горы и чистое, открытое небо...
В лесу раздался шорох, и все вздрогнули. Каспар привычным движением схватился за лук. Папоротник вытянул шею, нос у него завертелся быстро-быстро. Потом лёсик расслабился:
- Не волк и не медведь. Просто человек.
Халь уже стоял на ногах. Не проронив ни слова, он исчез среди деревьев, а несколько минут спустя, вернулся, поддерживая под локоть пожилого солдата. Следом ковыляли еще двое.