Я знал, что она убьет его, но Южанин этого не знал. Он еще ничего не понял.
Лишь несколько человек, едва лишь Дел и Южанин вошли в круг, сообразили, каким будет конец. Люди видели только женщину и вряд ли замечали меч в ее руках. Не присматриваясь к танцу, они улыбались, считая себя щедрыми и великодушными, потому что пришли смотреть на женщину. На прекрасную женщину. И чтобы полюбоваться ею, они жертвовали несколько минут своей жизни.
Дел танцевала. Голые руки и ноги были подставлены лучам Южного солнца. Шаг. Шаг. Скольжение. Отскок. Плавный перенос веса с одной ноги на другую. Мускулы перекатывались под гладкой кожей ее рук, когда она парировала и отдыхала. Сила Дел в запястьях. Изящный рисунок кончиком клинка на латунном полуденном небе блокировал удары ее противника стальной решеткой.
Дел никогда не увлекалась убийствами. Даже сейчас она не стремилась убить: Дел — танцор меча, как и я. Но в такого рода работе, скорее чаще, чем реже, танец — вернее ритуализированное представление высокого уровня мастерства танца — перестает быть просто развлечением и люди умирают.
Я вздохнул, не сводя с нее глаз. Я точно знал, что она не играла с ним — Дел была слишком опытным танцором для такой самонадеянности в круге, но я видел, что она признала слабость и неумение противника. Это не вызвало на ее лице улыбку — Дел не такова. Явное признание своего мастерства не делает ее беззаботнее, оно лишь заставляет Дел искать границы умения противника, используя свой бесконечный репертуар, и показывая, что означает войти в круг с мастером ее ранга.
Независимо от пола.
Я следил за мужчиной. За Южным мужчиной, который так бездумно недооценил женщину с Севера. Я видел как прилипли к его шее мокрые завитки волос, они уже не раскачивались как раньше. Я видел как предательски выдало лицо разочарование Южанина и признание тщетности всех его усилий. Я видел как небрежная самонадеянность в карих глазах сменилась запоздалым пониманием. Теперь и он знал. Наконец-то он понял. Он уже не сомневался, что ничего не мог поделать.
Только умереть.
Дел сделала неуловимый выпад и моментально выбила из рук Южанина клинок, порезав ему пальцы прежде чем он успел моргнуть. Разжав пальцы, в которых больше не было оружия, он втянул воздух, чтобы зареветь, но только уставился на Дел, широко раскрыв рот.
Дел легко балансировала перед ним, собираясь повторить удар, но что-то остановило ее. Она только следила за мужчиной, и я увидел необычный блеск в ее глазах.
— Ты украл столько Северных женщин, что не можешь вспомнить одну? — спросила Дел обманчиво мягким голосом. — Так много Северных басок?
— Ты африт! — закричал он. — Джин!
— Человек, — усмехнулась она, — и женщина. Или твоя идиотская мужская гордость не позволяет тебе признать очевидное?
— Дел, это не главное, — тихо напомнил я.
Я заметил едва уловимое удивление, а потом она меня поняла. Нет, это было не главным. На ее лице появился румянец, линия рта стала жесткой.
— Мне нужен Аджани, — сказала она.
Карие глаза расширились от изумления, потом он нахмурился и прищурился.
— Аджани, — эхом повторил он. — Зачем?
— По той же причине, — объявила она. — Я собираюсь убить его.
Он хрипло рассмеялся.
— Мужчины пытались сделать это, баска, а Аджани живет и преуспевает.
— Это ненадолго, — она взмахнула мечом и клинок разрезал воздух, чуть не задев кончик его носа. — Аджани, — мягко повторила она.
Южанин вышел из круга. Поскольку и Дел понимала, что происходящее не относилось к танцам мечей, она спокойно вышла за ним. Он остановился у границы большого человеческого круга, встал рядом со своими друзьями, которые потянулись, чтобы поддержать его, и я понял, что поединок окончен.
— Аджани на Севере, — угрюмо сообщил он.
— Тогда почему ты здесь, Южанин?
Он сплюнул.
— Он мне уже не начальник.
— Нет? — светлые брови приподнялись. — Неужели тебе наконец-то надоело наживаться на продаже детей?
Его ноздри раздулись.
— Я продал тебя?
Я подумал, что она тут же его и убьет, но Дел не потеряла контроль над собой.
— Ты пытался, Южанин, но удача и боги уберегли меня.
— Тогда почему ты прицепилась ко мне? — он развел окровавленными руками. — Ты свободна, баска. Какой во всем этом смысл?
— Никакого, — спокойно сказала она. — Я просто собираю кровный долг.
Это был бой Дел, а не мой, но я уже мечтал, чтобы она побыстрее закончила.
— Кровный долг…
— Аджани, — повторила она. — И ты свободен.
Вспыхнувшая было надежда тут же пропала. Я легко мог прочитать его мысли. Он высоко ценил свою жизнь, но не меньше стоила его гордость, особенно в глазах друзей. Униженный женщиной, он сохранял первую и терял вторую.