Теперь я вспомнил предупреждение Дел. Если все вокруг действительно докопаются до правды о моих отношениях с жеребцом, в аиды я попаду сильно избитым. Поэтому важно было обращаться с гнедым так же, как другие, и не пытаться склонить его к благодушию.
Придя к такому выводу, я понял, что придется позволить гнедому выкидывать меня из седла, а самому изо всех сил держаться.
— Аиды, — пробормотал я, — хотел бы я, чтобы дело решил танец мечей.
Жеребец повернул ухо в мою сторону.
Я глубоко вздохнул, закоротил повод, взял его в левую руку, ею же вцепился в гриву и вскочил на гнедого, обойдясь без помощи стремян. Прежде чем жеребец успел моргнуть, я был уже в седле и взял стремена. Я сидел так плотно, как только мог.
Что ж, еще существовала возможность, что он решит закончить на сегодня представление. Еще существовала возможность, что он вспомнит меня и не будет наглеть, правда в этом случае игру я сразу проигрывал и на мясо отправляли не только жеребца, но и меня.
Поэтому я крепко сжал коленями бока гнедого и плотнее уселся в седло.
Жеребец взвился как смертоносный самум, превратившись в сплошные копыта, зубы и шум.
Ну, первая часть моего плана сработала. Оставалось продержаться на спине жеребца, пока не кончится песок.
Я смутно слышал, как кто-то хохотал и кричал. Смутно видел горящие глаза и раскрытые рты. И уже совсем с трудом замечал, что кольцо людей расширяется, расширяется… оставляя жеребцу простор для действия. В том, что я рисковал жизнью, я уже не сомневался. Жеребец собирался выложиться полностью, чтобы сбросить меня со всей жестокостью, на какую был способен.
— Глупое отродье Салсетской козы…
скачок — скачок — прыжок
— Хочешь лишить меня возможности иметь детей…
дыбы — удар задом — дыбы
— Хочешь пойти на мясо…
прыжок — удар задом — прыжок
— Я из тебя мерина сделаю…
закидка — дыбы — закидка
— Ты самонадеянное отродье…
мощный удар задом Ну и разумеется меня кинуло вперед. Я врезался в лошадиную голову, потом, помотавшись из стороны в сторону, рухнул в седло. Как мне хотелось слезть…
И жеребец мне в этом помог.
Когда вы взлетаете над седлом, перед приземлением не всегда ясно, что будет выше: шея или круп. Вы понимаете только, что каким-то образом отделились от вашей лошади, по несчастью или жестокому умыслу, и теперь зависли, хотя и ненадолго, в воздухе. После кувырка какое-то время вы не понимаете, где верх, где низ…
…пока наконец не приземляетесь.
Я рухнул.
Думая: «Тупое отродье Салсетской козы, теперь тебя съедят».
А потом я вообще перестал думать, потому что жеребец стоял рядом, обнюхивая мое окровавленное лицо.
Аиды, один удар подкованного железом копыта, и мне не танцевать никогда.
И не только не танцевать.
Он раздул ноздри над моим лицом, горячее дыхание коркой запекало кровь под носом. Гнедой глубоко вздохнул, а потом шумно фыркнул, обдавая лицо влагой.
Я сел, ругаясь и пытаясь стереть кровь и слюну. В конце концов кто-то протянул мне влажную тряпку. Владелец жеребца успел поймать гнедого и снова подвести его ко мне, пока я поднимался на ноги.
Я посмотрел в невинные черные глаза.
— Позволь я куплю его у тебя, — попросил я Северянина. — Может он и выиграл, но я не прощу себе, если его отправят на мясо.
Северянин с усмешкой наблюдал, как я вытираю лицо.
— Слушай, если бы я был бесчестным человеком, я бы согласился и взял твои деньги, но я себя уважаю, — он протянул мне повод. — Он тебя, конечно, сбросил, но случилось это после того, как кончился песок, — я застыл, зажав в правой руке повод, а Северянин засовывал мне в левую кошелек. — Я взял свою долю, — сообщил он, — оставшееся — твое, — Северянин покосился на жеребца. — Он тебя убьет, не успеет кончиться зима.
— Или мы убьем друг друга, — я повернулся и прошел через толпу глазеющих, разбиравшихся с проигранными или выигранными деньгами. Я подвел жеребца к Дел.
Она стояла, прижав к себе перевязь и меч. Увидев меня, Дел слабо кивнула, взяла тряпку из моей руки и потянулась вытереть кровь.
— Не так уж плохо, — сказала она, — но ты рисковал. Случись это на один прыжок раньше, и ты потерял бы и его, и кошелек.
— Раньше, позже… Не имеет значения, баска. Никто ничего не заметил.
Дел похлопала жеребца по морде.
— Хорошо поработал. Выиграл кошелек, получил лошадь… остается купить лошадь для меня.
Где-то рядом раздалось:
— А как же я?
Дел обернулась.
— Массоу, — удивилась она и с бесконечной нежностью сказала: — Массоу, ты поедешь с Киприаной и твоей мамой.
Голос Массоу звучал вызывающе.
— Я хочу с вами.
— Ты не можешь, — вздохнула Дел. — Тигр и я должны идти к Высокогорьям, далеко за Перевал Грабителей, а ты поедешь в Кисири с мамой и сестрой.
— Я не хочу.
— Массоу…
— Я не хочу.
Жеребец наклонил голову и укусил его.