Гаррод не сводил с меня глаз, пока я поднимался на ноги.
– Один совет, друг Тигр. Никогда не доверяй женщине с мечом. У нее вредный язык.
Я засмеялся, но смех оборвался, когда Дел обернулась. Изобразив на лице невинность, она показала Гарроду белозубую улыбку. Он поднял в салюте флягу.
– Мужчина, – отметила Дел, словно этим было сказано все.
И я думаю, в некоторых ситуациях так оно и было.
19
Мы с Дел прокладывали себе дорогу через людей, собак, лошадей и другую живность, обходя повозки, костры и открытые лагеря, а солнце непреклонно опускалось за горизонт. Она покрыло горы налетом сияющего золота и бронзы, а трещины из пурпурных стали черными.
– Грубовато ты обошлась с Гарродом.
Дел очень высокая и шаги у нас примерно одинаковые, а мне еще приходилось вести жеребца.
– Мне он не нравится.
Я ухмыльнулся.
– Об этом я и сам догадался. Вопрос почему? Или точнее почему нет?
Дел пожала плечами.
– Просто не нравится.
Кажется мне следовало бы обрадоваться. Несмотря на шрам над губой, Гаррод был симпатичным парнем и по возрасту подходил Дел гораздо больше, чем я. Но распив с ним флягу и поделившись множеством историй, я посчитал, что узнал его достаточно и вычеркнул из числа конкурентов, несмотря на молодость и привлекательную внешность, которой я когда-то лишился (хотя некоторые женщины могли бы с этим поспорить, я не совсем безнадежен). И я мог позволить себе обидеться на Дел за то, что она безосновательно отвергла Гаррода.
– Ты его совсем не знаешь. Как ты можешь так быстро о нем судить?
– Так же как ты судишь о противнике, когда входишь в круг, – сухо сказала она. – На это не требуется много времени.
Жеребец попытался перешагнуть через меня, я отпихнул его локтем.
– Но я тебе тоже не нравился, когда мы только встретились.
Дел призадумалась.
– Правильно, – признала она, кивнув. – Тогда ты был похож на Гаррода
– самонадеянный, высокомерный, властный, убежденный в своем несуществующем превосходстве… – она пожала плечами. – Но ты успокоился сразу после того, как я расправилась с тобой в круге.
– Ты расправилась со мной в круге?
– А ты забыл? Как насчет танца перед воинами Ханджи и их размалеванными женщинами? Помнится тебя чуть не вывернуло наизнанку…
– Помнится перед этим ты заехала мне коленом…
– …по мозгам, – Дел улыбнулась. – Ранимое место всех мужчин.
Я воздержался от ответа, предпочитая не вспоминать наш первый танец мечей и считать его просто фарсом.
– Мы еще ничего не выяснили, – напомнил я. – Да, мы неоднократно входили в круг, но это были тренировки. Мы никогда не танцевали всерьез, чтобы выяснить, кто лучше.
– Я это и так знаю.
– Я тоже, но не думаю, что наши мнения совпадают.
Дел вздохнула и махнула рукой в восточном направлении.
– Лагерь в той стороне Тигр, я не хочу злить тебя, но пора бы понять.
– Что? Что ты лучше? Я в это не верю… потому что это не так.
Играющие неподалеку мальчишки упустили тряпичный мяч и он выкатился на тропинку. Жеребец застыл, я тоже. Гнедой начал шумно дышать, поставил уши торчком и тревожно рассматривал игрушку. Я сообщил ему, что он трус, наклонился, поднял мяч и бросил его поджидавшему мальчику.
– Я крупнее, мощнее и сильнее тебя…
– А я быстрее и гибче наношу удары, – Дел показала мне запястье и согнула его. – А когда доходит до использования узоров…
– Но это Северный стиль, а я Южанин.
Дел повернулась ко мне лицом.
– Но теперь ты на Севере, Тигр, и тебе придется использовать мой стиль.
– Почему? – искренне возмутился я. – Я и в своем прекрасно танцую.
– Потому что… – она вдруг осеклась. Дел ненадолго закрыла глаза, потом снова посмотрела на меня. – Потому что хороший истойя всегда готов учиться.
Я постарался говорить совершенно спокойно.
– Я танцор меча седьмого ранга, – четко сообщил я. – Не первого, не третьего и не пятого. Седьмого, Дел. А таких не очень много.
Дел облизнула губы, убрала волосы с лица. Она выглядела встревоженной.
– Ты Южанин, – сказала она. – Южанин. А это Север, Тигр… Мы должны придерживаться Северных обычаев.
– Ты должна придерживаться Северных обычаев, а я… это я.
– Тигр…
– Ни к чему хорошему это не приведет, – отрезал я. – Ты не можешь сделать из меня то, чем я не являюсь, и я не могу вытащить из тебя то, чего в тебе нет. Как ты отреагируешь, если я потребую от тебя бросить меч, заниматься моим домом и прятаться за Южную вуаль?
Дел застыла.
– Танец мечей и домашнее хозяйство нельзя сравнивать.
– Разве? Танец – мужская работа, дом – женская, – я помолчал и добавил: – Обычно.
– Ты ничего не понимаешь.
«Вечная женская защита», – подумал я, но сообщать об этом Дел не стал.
– Может и нет, – согласился я. – Но я понял, что с того момента, как мы пересекли границу, ты ведешь себя смешно.
Лицо Дел покрывали грязные пятна. Мне пришло в голову, что такая нежная кожа должна требовать большой заботы.
– На мне лежат обязательства.
– У всех они есть, Дел.
– А что касается смешного поведения, то посмотри на себя. Особенно в последнее время.
Я погладил шрамы.
– Ну да… последнее время все идет как-то не так. Я не знаю, в чем дело, но вокруг меня те же шипы, что и раньше.
Дел вскинула брови.
– Шипы?
– Я не знаю, как это объяснить. Просто все идет не так, как надо, – я махнул рукой. – Так мы будем искать наш лагерь?
Дел хотела что-то сказать, но передумала и, резко повернувшись, пошла дальше. Я следовал за ней степенно, волоча за повод гнедого.
Лагерь был как лагерь. Был знакомый полог, хотя и без повозки, к которой его можно было бы привесить, знакомые одеяла и костер. Адара сидела на корточках у кольца камней, помешивая в котелке что-то, по запаху напоминавшее тушеное мясо. Киприана помогала матери, разливая по чашкам чай. Массоу, с чашкой в руках, сидел на одеяле и сердито смотрел на жеребца. Наш лагерь втиснулся между дорогой и огромным количеством беспорядочно стоящих повозок. Я понял, что Дел не заботилась о выборе места, уже утром мы собирались уехать. Я отвел в сторону своенравного жеребца, чтобы не раздражать мальчика, и, обнаружив полянку, где трава не была еще примята колесами, ботинками и подковами, оставил там гнедого пастись.
Дел следовала за мной.
– Кимри всегда праздник. Всю ночь люди будут петь и танцевать.
Вот так она извиняется, подумал я.
Я похлопал жеребца по плечу.
– Люблю праздники, но не умею ни петь, ни танцевать.
– Ты танцуешь в круге.
– Это разные вещи.
– Я никогда не слышала, чтобы ты пел. Может у тебя неплохо получится.
Я чуть не расхохотался.
– Баска, ты когда-нибудь слышала ослиный рев?
Она искренне удивилась.
– Какой рев?
– Не какой, а чей. Осла. Это такое животное, таскает тяжести на Юге,
– я улыбнулся. – Не отличается музыкальным голосом.
– Я никогда его не слышала.
– И меня тоже не захочешь слушать.
Она нахмурилась.
– А ты когда-нибудь пытался петь?
– Не пытался и не буду.
Дел покачала головой.
– Танцору меча нужно петь.
– Пустая трата дыхания, баска.
– Не пустая, если хочешь выиграть.
– Я прекрасно делаю свое дело не создавая лишнего шума, – я убрал ногу с кустика травы, который жеребец непременно хотел выдернуть, и повернулся к лагерю. – Из-за того, что ты поешь…
Она схватила меня за руку.
– Тигр, смотри…
Я посмотрел. Ничего особенного я не увидел: три всадника приближались к месту кимри, а навстречу им шел мужчина. Светловолосый человек с длинными косами.
– Гаррод, – сказал я. – Ну и что? Он продает лошадей.
Пальцы Дел впились в мое предплечье.
– Эти люди, Тигр… я знаю их. Это люди Аджани.
Я оттащил ее назад, прежде чем она успела сделать второй шаг к дороге.