Вновь послышался странный трескучий звук, «пустота» вздрогнула, и Талискер с Малки едва удержались на ногах. В отличие от них призраки стояли твердо, словно их несла какая-то невидимая волна.
«Это и впрямь мертвецы, — подумал Талискер. — Они разбалансировали „пустоту“. Их присутствие нарушает равновесие межвременья. Мы должны забрать их отсюда, и поскорее».
Он снова поднял Бразнаир, и из камня ударил луч света, точно указывая дорогу.
— Думаю, нам надо идти туда, Дункан, — сказал Малки.
— Угу. А еще лучше — бежать.
Наверное, это была самая мрачная и угрюмая армия, которая когда-либо собиралась в Сутре. Мокрые, грязные, измученные люди. Многие были ранены и обожжены. Их волосы, ресницы и брови пребывали в том же состоянии, что и у их юного императора.
Целые отряды занимались расчисткой моста, и поэтому им пришлось побросать мертвых товарищей в реку. Тела были неузнаваемы, плоть спеклась в черную массу. Огонь был так силен, что некоторые кости сплавились друг с другом; шореты, феины и сиды — все действительно оказались на равных, неразличимые в жестокой смерти. Те, которым было поручено это задание, освобождались от последующих боев и могли заниматься вспомогательными работами. Невероятно, но многие отказались от этой поблажки. Они были исполнены такой мрачной решимости, что никто не осмелился увещевать их.
Шел сильный дождь. Река снова превратилась в бурный поток и ревела под ногами. И хотя сырость и непролазная слякоть затрудняли работу, Туланн радовался ненастью. Вонь сгоревшей плоти слишком сильно деморализовала людей, а дождь смывал запах, наполняя воздух свежестью.
Туланн выехал вперед, положив руку на гриву серой лошади, подаренной ему Сигридом. Сам тан находился подле него, сидя на огромном рыжем жеребце. Здесь же были Фрейя, Рако, Йиска и Мелисенда.
На миг воцарилась полная тишина. Никто не шевелился, никто не смел приблизиться к Туланну.
Император был полон решимости. Когда прибудут потерянные души, он отправится в Дурганти вместе с ними. Сам поведет в бой свои войска. Если же потерянные не явятся, он лично швырнет Йиску и Мелисенду в пропасть. Так они стояли у края моста и ждали — в полной готовности. Минуты проходили за минутами, но все было тихо.
— Туланн, — Сигрид наклонился к нему, — пожалуй, нам следовало подождать их прибытия, прежде чем строить армию. На этот раз люди могут умереть от холода.
Туланн нахмурил обгоревшие брови.
— Нет, Сигрид. Мы должны быть готовы.
Они бегут со всех ног. Кругом непроглядная тьма, и кажется, что они движутся очень медленно или не движутся вовсе. «Пустота» снова вздрагивает и корчится. «Что, если она разрушится? — думает Талискер. — Пострадают ли тогда и два мира, лежащие за ее пределами?»
Следом за ними бегут потерянные души. Бегут неслышно, однако здесь даже тишина имеет звучание. Талискер задыхается в тяжелом, густом как патока воздухе.
— Дункан, вперед!
Талискер смотрит вперед. Там снова огонь.
— Что, если они не придут? — Сигрид говорил тихо, чтобы не деморализовать своих людей окончательно. — Что, если сидская ведьма ошиблась?
— Тогда она умрет… В любом случае, Сигрид, Талискер — герой твоего народа — должен прийти в суровую годину и спасти всех от напасти. Феины так романтичны… У них есть вера. Так почему же ее нет у тебя?
Сигрид не ответил, его лицо еще больше посуровело.
Туланн неотрывно смотрел прямо перед собой, и поэтому он одним из последних заметил, как в небе над северной оконечностью ущелья начало разгораться пламя, а воздух задрожал от жары.
— Туланн… Сир, смотрите!
— Как раз вовремя, — пробормотал он и покосился на Мелисенду. Она глядела в сторону севера, как и остальные. Однако сидская колдунья была спокойной — или хотела казаться таковой…
Туланн никогда прежде не видел Талискера, но был уверен, что это может быть только легендарный герой феинов. Высокий рыжеволосый человек вбежал в портал, едва тот достаточно расширился.
За спиной Талискера стояли мертвецы. Когда окно портала раздалось в стороны, Туланн изумленно вздохнул. Боги! Да сколько же их там? Тысячи и тысячи — мертвые бежали следом за Талискером; их лица были исполнены мрачной решимости.
Когда Талискер приблизился к краю «пустоты», послышался скрежещущий звук; портал заколыхался. Туланну показалось, что он вот-вот взорвется.
— Отойдите! — крикнул он своим людям. — Назад!
Талискер пробежал сквозь пламя и рухнул на влажную землю. Он тотчас вспомнил о потерянных душах и оглянулся, чтобы проверить, действует ли еще портал, Мелисенда ударила коня пятками и галопом подскакала к Дункану.
— Талискер, дай мне Бразнаир! — крикнула она. — Быстрее!
Туланну показалось, что Талискер заколебался. Он промедлил гораздо дольше, чем можно было ожидать, затем все-таки швырнул камень Мелисенде, и та ловко его поймала. Соскочив с лошади, сида встала подле окна портала; Бразнаир ярко разгорелся в ее ладони, поднятой над головой. Зеленый свет прорезал реальность Сутры, словно расколов ее на части. Мертвые воины ответили на призыв Бразнаира и потоком устремились за Мелисендой.
Талискер подошел к Туланну и Сигриду и чуть поклонился. Вместе с ним подошел еще один воин; теперь, когда он стоял ближе, Туланн понял, что это не один из потерянных. Было трудно понять, живой воин или мертвый. По другую руку от Талискера находился глашатай призраков. Именно он и заговорил первым.
— Тан и император, — раздался мертвенный хриплый голос, — как и в жизни, так и в смерти, мы — ваши верные слуги. Мы желаем лишь вернуть нашу плоть и упокоиться в земле.
Пока он говорил, воины продолжали выходить из портала и выстраиваться в ряды — в мрачной тишине. За спиной у императора кто-то тихо ахнул, узнав одного из призраков.
— Будьте осторожны, — сказал глашатай. — Не вздумайте прикасаться к нам.
Туланн невольно вздрогнул, осознав, что мертвецы материальны. Дождь вымочил их белую кожу, отчего она выглядела яркой, почти светящейся. Бесплотные души погибших обретали твердые тела, в то время как призраки должны были бы растаять при свете дня.
— Боюсь, Туланн, у нас налицо все та же проблема. — Сигрид кивнул в сторону Аон Кранна. — Надо перевести всю эту ораву через мост.
— Нет, — отозвался мертвец. — Нам не нужен мост.
Потерянные души все еще проходили через портал, когда Мелисенда заметила в отдалении какое-то странное движение.
— Скорее! — крикнула она. — Что-то приближается… Коранниды!
Тварей было около тысячи. Они бежали, неся горящие головни, и пламя освещало «пустоту».
— Скорей же!
Туланн смотрел в сторону портала, не вполне понимая, что происходит. Ему никогда не приходилось видеть такое количество кораннидов разом. Да и, пожалуй, мало кто мог этим похвастаться.
— Мелисенда, выходи! Выходи оттуда! — крикнул Талискер. — Нужно закрыть портал.
Она не обратила внимания. Еще около трех десятков потерянных оставалось в «пустоте».
— Выходи! — завопил Туланн.
Наблюдатели, ожидавшие на краю ущелья, ничего не могли предпринять, но воины — и живые, и мертвые — приготовили оружие.
Они успели. Мелисенда отскочила как раз в тот миг, когда «пустота» издала еще один натужный крик. Коранниды были так близко, что сида почувствовала их отвратительное зловоние. Послышался взрыв; пламя раздалось в стороны более чем на пятьдесят футов. К счастью, Мелисенде удалось уклониться от огня.
Союзники издавали радостные кличи и хлопали друг друга по плечам, словно битва была уже выиграна. Потерянные же недвижно стояли в потоках дождя; они ждали.
Туланн мрачно обозрел свое воинство. Он был рад, что на сей раз удалось избежать резни, и в то же время понимал — теперь не может быть никакого отступления. Никакой капитуляции. Император слышал радостный рев вдохновленных людей и знал, что посылает их на смерть. Даже если они победят, многие, очень многие не вернутся в Руаннох Вер. Это был тот урок, который он получил днем раньше на пепелище Аон Кранна. Урок, который сделал его настоящим императором.