Тексты устной передачи (наиболее ранняя из известных нам записей — 1907 г.) на три строфы короче текста Садовникова. Слова: «Ничего не пожалею, буйну голову отдам…» обращены в народной переделке не к красавице-княжне, а к Волге, что совершенно меняет их смысл. Эпитет «пьяный атаман» заменен в народной переделке «грозный атаман». Все это указывает на творческий характер народной переделки.
В народный лубок песня проникла уже в советское время. В 1923 г. вышла первым изданием хромолитография с оригинала художника Б. М. Кустодиева. На ней изображены Разин с княжной на струге среди Волги. Под картинкой — текст стихотворения. В 1925 г. вышло ее второе издание. По сообщению знатока народного лубка С. А. Клепикова, просмотревшего громадные собрания Всесоюзной библиотеки им. В. И. Ленина и Государственного литературного музея, более ранних лубочных изданий на этот сюжет не обнаружено.
Песня «Из-за острова на стрежень» до сих пор остается одной из любимейших песен молодежи.
Настасьина могила. Впервые опубликовано в журн. «Русская мысль», 1881 г., кн. X (с пометкой: «Волжское предание, посвящается В. М. Максимову»).
В этом стихотворении Садовников использовал в качестве сюжета народное предание, опубликованное им в очерке «Бугор Стеньки Разина» («Нива», 1875 г., № 11). К сожалению, поэт не указывает, откуда оно им заимствовано, b дает его не в точном тексте, а в пересказе.
Зазноба. Впервые опубликовано в журн. «Русская мысль», 1882 г., кн. III.
Сюжет в целом не имеет полной аналогии в устной традиции, но мотив любовных похождений Разина — один из популярнейших в народных преданиях. Так, например, в сказке, записанной Садовниковым (см. I), рассказывается о ряде подобных приключений: «перва встреча» с Евфросинией, похищение купеческой дочери Марии Федоровны, прекрасной королевы Елены из Персии и др.; в предании, записанном в 50-х годах Железновым (известным историком и этнографом уральского казачества), рассказывается о пленной девице и с большой силой изображается страстная натура Разина: «Ее. — говорит Разин, — никому ни за какие тысячи не уступлю, за нее, говорит, самого чорта в бараний рог согну! А другой кто и не суйся лучше: всякого иного в лапшу искрошу, в муку измелю».
В своем изображений бесшабашной, «неуемной» натуры, человека сильных страстей поэт верен народному образу Разина. Верно схваченный образ любимого героя, любовная тематика, песенный размер стихотворения (хорей) способствовали популярности его в народной среде. Подвергнувшись значительной переработке, «Зазноба» Садовникова вошла в песенный репертуар народных масс.
Трудно с точностью определить время, пути перехода и степень распространенности этой песни в народном быту, так как мы располагаем небольшим количеством случайных фольклорных записей и далеко недостаточно выяснена история проникновения стихотворения Садовникова в народный лубок и песенники. Первое издание лубочной картинки с текстом стихотворения Садовникова «Зазноба» вышло в 1901 г. Текст лубка по сравнению с авторским дан в значительном сокращении (8 строф вместо 20 у Садовникова). Сокращение идет за счет большей лаконичности: опущены строфы, изображающие любовную тревогу Алены; два посещения Разина сжаты о лубке в одно, опущены все подробности вторичной встречи. В сохраненных лубком строфах текстуальных изменений немного (замена четырех слов в двух последних строфах).
В лубочных песенниках стихотворение «Зазноба» шло обычно под заглавием «Астраханский купец» (см. песенники: Новый русский песенник «Ямщик», 1904 г., «Ухарь-купец и веревочка», 1905 г., «Ах, зачем эта ночь», 1909 г.). В песенниках воспроизведены те же строфы стихотворения, что и в лубке, но с большим количеством чисто механических искажений. Особенно часты случаи перемещений отдельных строк, искажающих смысл текста.
Любопытна граммофонная запись «Зазнобы» под названием «Любовь Стеньки Разина» в исполнении хора Ф. П. Павлова (начало 900-х годов). В ней сохранено 4 куплета стихотворения.
Устные народные варианты известны нам по записям в Ярославской, Саратовской, Калининской, Куйбышевской и Тульской областях. Все эти записи — позднейшего, пореволюционного времени. Большинство устных вариантов заключает в себе те же строфы авторского текста, что и лубочные издания, и, по видимому, может быть возведено к лубку, как непосредственному своему источнику. Однако есть народные варианты, содержащие в себе строфы, опущенные лубком и песенниками. См., например, приводимый нами текст, записанный в Ярославле от А. Е. Петровой, 73 лет, бывшей работницы фабрики «Красный Перекоп».