Девушка послушалась, хотя уверенность в том, что не всё здесь чисто, в ней крепла. Под ногами что-то скрипнуло. Одетт потопталась на месте: под кучей пожухлой листвы было что-то твёрдое. Похоже на…
— Доски, — подтвердил её догадку Нил. — Чтобы вход не обвалился. Здесь у меня землянка.
Он подошёл к девушке, и, нагнувшись, разгрёб маскировавшие вход листья прямо руками. Затем отодвинул несколько деревянных досок, за которыми показалась глубокая яма.
— Смотри, — крякнув от удовольствия, парень выпрямился. — Мы три недели её выкапывали. Впечатляет?
— Мы?
Но Нил не ответил: он стоял на краю ямы и с непонятным выражением лица вглядывался в разверзшуюся под ногами черноту. Одетт медленно подошла к углублению и тоже посмотрела вниз. Солнце уже садилось за деревья, и дно ямы утопало в тени. В самом низу девушка смогла различить лишь слой опавших листьев.
— Видишь? — спросил вдруг Нил. Его хриплый голос звучал непривычно холодно.
— Нет, - осторожно ответила Одетт, покосившись на профиль парня. - Тут темно.
Парень достал из кармана зажигалку и встроенным в неё фонариком осветил дно ямы. Одетт нагнулась. Там, внизу, сквозь листья поблескивало что-то белое.
— Что это?
— Это и есть мой проект.
Кэссиди нашёл неподалеку от землянки длинную палку и начал ворошить лежавшую в тени листву, не забывая при этом освещать свои манипуляции тусклым лучом света. Одетт охнула, различив наконец, что именно покоилось на дне ямы.
Скелеты животных.
— Это наша первая землянка, — как ни в чём не бывало сообщил Нил, продолжая елозить палкой по низу ямы. Девушка прижала руку ко рту и в ужасе округлила глаза, осознав, сколько там маленьких черепов. — Около второй невозможно находиться: там ещё воняет. Она просто свежее. Летом, когда было тепло, процесс разложения шёл быстрее. Поэтому я решил, что здесь тебе будет уютнее.
— Что? — практически беззвучно выдохнула Одетт, отступая назад. Нил невозмутимо взглянул на циферблат часов, украшавших его запястье и проговорил:
— Он немного опаздывает. А начинать без него я не могу. Поэтому тебе придётся подождать.
У Одетт сильно забилось сердце. Девушка лихорадочно продумывала план бегства, продолжая пятиться назад и оглядываясь по сторонам. Кругом был всё тот же лес. Откуда они вышли? Куда теперь идти?
— Знаешь, мне… пожалуй, пора… домой. Мне очень нужно домой. Я… не могу… ждать.
Кэссиди в одно мгновенье оказался рядом с девушкой и вцепился мёртвой хваткой ей в предплечье.
— Тебя придётся подождать, — процедил сквозь зубы парень. И ударил её кулаком по голове.
Одетт упала на колени. В глазах почернело, и конечности будто мигом онемели. Она не чувствовала боли, только безмерное удивление от того, что он посмел ударить её. Девушка поползла куда-то, ничего не видя перед собой. В голове, мигом ставшей чугунной, билась одна-единственная мысль: «бежать».
Нил схватил Одетт за щиколотки и потащил назад, расцарапав ей лицо о землю. Девушка пыталась брыкаться и кричать, но рот забился грязью и травой, а Кэссиди продолжал тянуть её к яме. Из горла Одетт вырывались лишь рваные всхлипы и возмущенное бульканье.
Нет-нет-нет! Он этого не сделает!
Он столкнул её вниз. Девушка кубарем скатилась в яму, неудачно приземлившись спиной на подстилку из листьев и костей. От боли, пронзившей всё тело, она закричала.
— Потерпи. Скоро всё кончится.
Ошеломленная его словами, Одетт, сквозь выступившие на глазах слёзы посмотрела вверх и увидела кусочек темнеющего неба над головой. На его фоне выделялся силуэт Нила. Он заглядывал в яму.
— Зачем ты это делаешь? — всхлипнула она. — Зачем?
— Я же сказал: это мой проект. Это посвящение.
— Ты не можешь так поступить со мной!
— Спасибо за помощь, Одетт, — будто не слыша её полных отчаяния восклицаний, спокойно улыбнулся Кэссиди. — А теперь полежи немного. Скоро мы приступим.
— Нил!
Доски закрыли дыру, и свет померк. Больше она не видела неба.
Это неправда. Это дурацкая шутка. Он просто пытается напугать её. Он сказал, что это посвящение? Может, у них в Сторибруке так принято? Он подержит её здесь несколько минут, а потом вернется и выпустит. Хорошо, несколько часов. Но он ведь вернётся, правда? А когда она вылезет наружу, у ямы будут толпиться одноклассники. С фотоаппаратами и злобными ухмылками. Одетт молилась, чтобы это всё оказалось просто жестоким розыгрышем.
Но время шло. Она слышала, как Нил завалил доски листьями и, кажется, камнями. И больше ни звука. Может, он ушёл? Но ведь он ждал таинственного его. Может, это Вэйл? Может, они решили разыграть её вдвоём? Хотя эти двое уж точно не были друзьями…
Одетт попыталась подняться на ноги, но тело отозвалось дикой болью. Девушка застонала, перекатившись набок. Перед лицом оказался маленький кошачий череп. С каким-то отстранённым ужасом вглядываясь в пустые глазницы, Одетт начала осознавать, что это конец. Никто не знает, что она поехала к Нилу. Никто и не подумает, что она вообще могла остаться с ним наедине. Их ничего не связывало.
Сейчас самое отличное время. Ну же, Одетт, поехали.
Действительно. Время было самым удобным для её похищения: все жители квартала, в котором Шваны снимали домик, были на работе. Ни одной старушки, ни одной домохозяйки. Ни одного возможного свидетеля.
— Почему ты так долго?! — нервно вскрикнул Нил. Одетт подобралась, напряжённо вслушиваясь, но так и не различила ответа собеседника. — Давай доставай скорее. Я уже заждался.
Одетт зажмурилась.
Господи. Господи. Господи. Пусть это будет дурацкая шутка.
Нил
Бостон, штат Массачусетс
15 лет назад.
Проститутку звали Изма. По крайней мере, именно так она представилась.
Ей было тридцать с небольшим, симпатичная, с густыми каштановыми волосами. Косметика отлично маскировала уже выступившие на лице морщинки. Белые брюки в обтяжку. Короткая полупрозрачная футболка, открывающая вид на плоский живот — видно, Изма старалась держать себя в форме. Её тело — её инструмент. Её оружие.
То, что надо.
— Итак, приятель, — певуче растягивая гласные, проговорила девушка. — Чего тебе хочется?
— Иди в ванную. Прямо и направо, — проигнорировав её вопрос, загадочно улыбнулся Нил. Девушка фыркнула и последовала по небольшому коридорчику в указанном направлении.
Изма вошла в ванную, оставив дверь открытой. Узкая, навевающая клаустрофобию комната была полностью отделана белой плиткой. Ни крючков, ни полотенец, ни каких бы то ни было туалетных принадлежностей не наблюдалось. Лишь широкое, исполосованное трещинами зеркало над раковиной и скрытая от взора засаленной занавеской душевая кабина. Нил наблюдал за недоуменно озирающейся девкой сквозь щель приоткрытой двери. Недовольно сморщив нос, Изма подошла к раковине, вероятно, чтобы помыть руки. Повернув кран, она смачно ругнулась: никакой воды.
— Эй, парниша,ты в курсе, что у тебя кран сломан?
Пора. Чем быстрее он всё сделает, тем быстрее это закончится. Кэссиди не горел желанием торчать в пятничный вечер здесь, практикуясь на вонючих шлюхах. Нил уже давно хотел выйти на настоящую охоту, но он сказал, что ещё рано.
Парень вошёл в комнату, с силой захлопнув за собой дверь. Изма непроизвольно вздрогнула.
— Ты хочешь сделать это здесь? — промурлыкала девушка, кривя губы в профессиональной плотоядной улыбке.
Нил промолчал. Вместо этого он сделал шаг вперёд. Изма напряглась: уловила исходящую от клиента угрозу.
— Эй, парень, мы так не договаривались… Если предпочитаешь пожёстче, придётся доплачивать.
Нил презрительно скривился. Он не сможет сделать это руками. Она слишком грязная. Да. Именно поэтому. А не потому, что боится. Кэссиди привычным движением выдернул ремень из петель брюк. Проститутка нахмурилась.
— Послушай, приятель…
Ещё один шаг — и он стоит к ней вплотную.
Ещё один рывок — и прижимает её стройное тело к холодному кафелю, затягивая на шее ремень.
Ещё пара минут — и она теряет сознание.
Слабовата. Слишком быстро отключилась. Скучно. Нил отбросил в сторону обмякшее тело. Отодвинулась занавеска душевой кабинки.