В какую-то долю секунды он подумал, что по иронии судьбы вместо Обок именно он подвергался смертельной опасности... Его ветровое стекло разлетелось вдребезги, он слышал глухие удары в кузов, но все же отважился взглянуть одним глазом и понял, что полицейские расступаются перед ним. Правда, одна пуля пробила ему и заднее стекло. Он поднял голову — Обок исчезла. Открывшаяся перед ним широкая улица, идущая вдоль площади Йоидо, была пуста!
Он схватил рацию и стал вызывать генерала Кима. Ответа не было! Малко сделал четыре попытки, но услышал только помехи. От волнения лишившись голоса, он поехал дальше, повернул направо в первую улицу, куда Обок могла скрыться. Обогнул здание «Тон-а ильбо» крупной ежедневной сеульской газеты, примыкавшее к тупику.
Разъяренный, он вернулся, проехал немного по улице и повернул назад на прежнюю дорогу. Куда могла деться террористка? На этих огромных, прямолинейных улицах, застроенных громадными служебными зданиями, пустынными по воскресеньям, скрыться было невозможно. Вдалеке он слышал шум полицейских машин.
Малко почти уже подъехал к площади, когда вдруг вспомнил о стоянках! У каждого учреждения была своя стоянка. Он сразу же повернул назад.
Обок перевела дыхание и успокоилась. Ей было достаточно улыбнуться, чтобы проникнуть на стоянку у «Тон-а ильбо». «Хонда» шла следом за ней. Они проверили повреждения. К счастью, ни одна пуля не нанесла серьезного ущерба обеим машинам. Обок все еще была в бешенстве, думая об американце и этой мерзавке Аните Кальмар. Как она и опасалась, шведка успела предупредить полицию, иначе бы американец не смог загнать ее в угол...
Она посмотрела на Ечона, который снова выехал через другой въезд, чтобы спрятаться в тупике за зданием. Сама она готовилась к последнему этапу своей миссии. Теперь, когда «киа» засекли, эта часть пути была самой опасной. По крайней мере, никто не станет искать Ечона в этом тупике среди грузовиков с бумагой. Оставалось проехать пятьсот метров. Самых трудных. Для большей осторожности надо было бы подождать, но у нее не было времени. Часовой механизм адской машины был подключен, и если она промедлит, то взорвется вместе с машиной... Вытерев потные руки о комбинезон, Обок перезарядила обойму и села за руль.
Она снова проехала через пустую стоянку и медленно выехала, улыбнувшись охраннику. Обок повернула направо — улица была пуста. Она еще раз все перебрала в памяти, Выехав на дорогу, идущую вдоль площади Йоидо, она собиралась повернуть налево и подъехать к пункту проката роликовых коньков.
Там была дорожка для моечных машин. Даже если бы ее охранял полицейский, ее бы это не остановило. В худшем случае, ей пришлось бы его убить.
Обок посмотрела на часы. Времени как раз хватало на то, чтобы спастись, бросив машину. Даже если бы полиция ее заметила, она бы не успела вмешаться. Обок посмотрела — пистолет был рядом, на сиденье. Подняв глаза, она вдруг увидела ехавший ей навстречу «дэу» темного цвета.
Задержавшись на углу улицы, Малко заметил выезжавшую со стоянки «Тон-а ильбо» белую «киа» в тот момент, когда она находилась еще в ста метрах.
Рядом — ни одного полицейского. Если Обок удастся от него ускользнуть, у нее уже не будет никаких препятствий — на площади полно народа: женщин, детей... Белый капот приближался к нему. Он почувствовал мурашки по коже и в то же время какое-то безразличие. Малко не в первый раз разыгрывал свою жизнь в русскую рулетку. Но сейчас был один шанс из двух... Или «киа» взрывается от удара... Или он выигрывает...
Белая машина сделала поворот в сторону, стараясь обогнуть его, и въехала на тротуар.
Он, в свою очередь, резко повернул рулем, преградив ей дорогу.
Его рассудок подсказывал ему уступить. Было яркое небо, время мечтать, а люди, подвергавшиеся опасности, в конце концов были ему совершенно незнакомы.
У Малко даже сердце не забилось сильнее. Он машинально сделал еще один резкий поворот рулем, чтобы встать перед «киа». Теперь через ветровое стекло он мог видеть лицо кореянки. Она, похоже, рычала, поскольку рот у нее был открыт. Ее правая рука размахивала пистолетом.
Обок попыталась сделать последний маневр и проскочить между стеной и «дэу», но Малко помешал.
Крепко вцепившись в руль, он шел на белую машину. До удара была лишь какая-то секунда.
Время, которое оставалось жить Обок и ему, если нагруженная взрывчаткой машина взорвется.
Глава 20
Со всей силой «дэу» ударил по маленькой «киа», ободрав себе облицовку и раздавив о капот ветровое стекло. Вцепившись в руль, Малко лишь в последнюю минуту осознал, что кричит во все горло.
Ударом его отбросило к ветровому стеклу, от которого уже остались одни осколки. Он стукнулся головой о дверь и потерял сознание. Когда Малко открыл глаза, он не представлял себе, сколько времени прошло. Какой-то силуэт с трудом выбирался из обломков «киа». Обок пошатывало. Малко подумал, что она вот-вот рухнет, но кореянка прихрамывая потащилась к стоянке у «Тон-а ильбо», проходя перед охранником, спешившим на помощь. Он помог Малко выбраться из машины.
Обок исчезла в глубине стоянки. Малко вытер кровь, струившуюся из двух больших ран на лице. На площади их столкновение прошло незамеченным. Внезапно он понял, что «киа» может взорваться в любую секунду. Рация оставалась в машине. Охранник крутился вокруг него, повторяя:
— О'кей? О'кей? О'кей?
Малко сделал ему знак бежать. И сам, превозмогая боль в груди, со всех ног побежал к стоянке. Он почти добрался до середины, когда раздался оглушительный взрыв. Через мгновенье его отбросило обжигающей волной, окутывающей, как язык пламени. Если бы не загородивший его большой грузовик, он бы сгорел заживо. Малко открыл рот, заглатывая воздух, покатился по земле, его барабанные перепонки, казалось, вот-вот должны были лопнуть от ударной волны. Последнее, что он увидел, был столб белого дыма, поднявшийся вверх посреди улицы.
Малко прищурил глаза от сильного света. Открыл их, снова закрыл, различив склонившийся над ним тучный силуэт генерала Кима. Ему что-то мешало. Он поднес руку ко рту, обнаружив кислородную маску.
— Все в порядке? Вам лучше, мистер Линге?
Голос генерала дрожал от волнения. Малко понял, что сильного света не было. Это был отблеск взрыва, запечатленный его сетчаткой. Боль чувствовалась во всем теле, особенно в груди и легких, которые страшно жгло. Он лежал на носилках напротив «Тон-а ильбо». Повернув голову, Малко увидел страшную картину.
Большая часть стоявших на стоянке машин была разрушена. Те, что еще догорали, тушили пожарные. Земля была усыпана осколками стекла, дерева, камней, кусками железа, вырванного из решеток, которых уже не было. Фасад здания Корейской федерации мелкого бизнеса местами был разбит и можно было видеть внутреннюю часть служебных помещений. Балкон, расположенный вдоль стены, был почти сорван. От «дэу» и «киа» осталась только груда почерневшего железа, наполовину провалившаяся в образовавшуюся от взрыва воронку. Малко приподнялся с носилок. Генерал Ким бросился к нему.
— Будьте осторожны. Вас очень сильно ударило.
— Обок! Где она? — спросил Малко.
— Она исчезла. Мы ее разыскиваем.
— А охранник?
— Какой охранник?
Он понял, что человека, который хотел его спасти, буквально разорвало на куски во время взрыва... С помощью генерала Малко встал с носилок. Кругом сновали полицейские и пожарные, деревянные барьеры преграждали доступ зевакам. Он вышел на улицу и увидел, что площадь была практически пуста.
— В какой-то момент началась страшная паника, — объяснил генерал Ким. — Увидев взрыв, люди бросились бежать. Были раненые и даже убитые, задавленные... Но, если бы не вы, могла бы быть мясорубка. Обок Хю Кан удалось сбежать со своим сообщником, но все выезды из Сеула контролируются, и особенно дороги, ведущие на Север.