Подтянув к дивану стул и положив на него свои худые ноги, я стала равномерно раскладывать на них кусочки льда. В обычном нормальном состоянии я бы не смогла сидеть с чем-то холодным на открытых участках тела потому, что оно прилипает к коже и обжигает её, оставляя отвратительные красные следы. Я была относительным “профи” в этом деле, поэтому делала всё аккуратно: положила лёд на вырез груди, по возможности разложила его на руках и на лице, после чего закрыла глаза, пытаясь расслабиться. Мне жутко хотелось захныкать от бессилия: я не чувствовала холода и моё тело продолжало гореть изнутри. Ну ладно, было немного легче, но не на столько, чтобы я вопила от радости.. Господи, да кого я обманывала?! Мне не становилось лучше.
Я как могла старалась не обращать внимания на оживлённые диалоги, которые вели голоса в моей голове и сфокусировала слух на музыке, доносившейся из телевизора, в который раз пытаясь расслабиться.
- Какого, мать твою, чёрта?! - закричала Фиби, заставив меня вздрогнуть и разбросать часть льда по полу. - Ты совсем спятила?! А ну-ка быстро убрала всё это!
- Не кричи и так голова раскалывается, - у неё совершенно не было совести. Она, конечно, знала, что лучше для меня, но из-за её нежелания понять моё состояние и помочь мне, я проходила через ужасные мучительные пытки.
- Я найду на тебя управу! В этот раз тебе повезло потому, что мне уже пора уходить, но в следующий ты так просто не отделаешься, - недовольно фыркнув, девушка открыла дверь (да неужели?) и напоследок произнесла несколько фраз, адресованных не мне, а кому-то стоящему на пороге. - Проследи за тем, чтобы она не делала глупостей и заставь её убрать этот чёртов лёд с тела!
Дверь громко хлопнула и я осталась наедине с моим надзирателем. Я знала правила приличия, но мне было так плохо, что меня абсолютно не волновало как я, непричесанная и раздражённая, буду выглядеть в глазах неизвестного. Этот кто-то не особенно стремился показываться мне на глаза, поэтому мне самой пришлось повернуть и без того еле держащуюся на плечах голову в сторону стоящего у двери.. чёртового Кейна! Моему удивлению не было предела. Я думала, что у меня галлюцинации и что я принимала желаемое за действительное, поэтому несколько раз поморгав, я удостоверилась, что это именно он и был..
Парень осмотрел меня с ног до головы и, вопросительно изогнув бровь, зациклил внимание на тех участках тела, где всё ещё были разложены уже изрядно подтаявшие кусочки льда.
- Как она смогла уговорить тебя на это? - единственный вопрос, который меня волновал.
Кейн ещё с минуту простоял у двери о чём-то думая и глядя как бы сквозь меня. В конце концов сдвинувшись с места, парень направился ко мне для того, чтобы сесть рядом.
- Она сказала, что это вопрос жизни и смерти. Твоя подруга очень учтиво опустила огромное количество подробностей, - недовольно прошипел Кейн, перещелкивая каналы на телевизоре.
“Чёртова, чёртова, чёртова Фиби! Она уже второй раз умудрилась отправить его ко мне.. Лучше бы ей сегодня не возвращаться потому, что теперь её сводничество я так просто не оставлю!”
- И ты вот так сразу согласился? - я не верила, что он делал это просто так: болеющая я определённо не входила в его планы.
- Конечно.. нет! Я был ей должен и она ловко этим воспользовалась, - злость читалась в каждом его слове, но я раздражалась вместе с ним. Не то, что бы мне не нравилось его присутствие, просто являться причиной его недовольства было неприятно настолько, что мне захотелось закатить скандал по этому поводу: такие жертвы мне не были нужны.
- Можешь уходить, - как можно безразличнее прошептала я и махнула рукой в сторону двери. Не обращая на Кейна внимания, что на самом деле оказалось даволи-таки сложно сделать, я стянула полотенце со спинки дивана и принялась вытирать воду от растаявшего льда. - Если ты меня не услышал, то повторю: можешь уходить. Я ничего ей не скажу.
Чёрт, я всё-таки не смогла сдержаться и взглянула на него. Я, конечно, надеялась, что он останется и всё такое, вот только выражение лица Кейна стало жестким (видимо ему не понравилось, что я выставляла его за дверь) и, встав с дивана, парень направился в сторону выхода. В тот момент как только он поднялся, моя голова начала разрываться от сильнейшей вспышки боли. Я не могла допустить, чтобы Кейн вернулся и мне пришлось терпеть, терпеть и терпеть, сохраняя спокойное выражение лица, эту чудовищную агонию. Я старалась как могла, но острая боль в висках, затылке, да и вообще по всей голове, заставила меня сжать челюсти, а ногти на пальцах рук, сжавшихся в кулаки, глубоко вонзиться в кожу. Парень почти ушел, но в тот момент, когда его рука оказалась на ручке двери, из меня вырвался стон. Я, конечно, надеялась, что он ничего не услышав, ушёл, поэтому переместилась с дивана на пол так, что мои коленки с глухим звуком ударились о твёрдую поверхность. Я согнулась пополам и, обхватив голову руками, заплакала. Прошло несколько мучительно долгих минут прежде, чем ладони Кейна оказались на моих плечах. Он опустился передо мной на колени и обнял, прижав мою голову к своей груди. Парень покачивал меня из стороны в сторону как маленького ребёнка, кем я себя в принципе и чувствовала. Тепло его тела успокаивало, но не на столько, чтобы боль ушла.
- Попытайся расслабиться, - шептал он мне на ухо, пока я продолжала стонать (хотя хотелось кричать) и морщиться от боли. Кейн бережно гладил меня по голове так же касаясь и моих рук, которые всё ещё находились там. Он даже поцеловал меня в висок и если бы не обстоятельства, я сочла бы это очень милым.
Именно так мы и просидели около пяти минут, пока мне не стало легче и бесконтрольные слёзы не перестали литься по моим скулам и щекам. Кейн отстранил меня ровно настолько, чтобы заглянуть своими зелёными в мои янтарные глаза. “Готова поспорить, что выглядела я просто ужасно”.
- Что с тобой? - совершенно серьёзным шепотом спросил парень.
- Я заболела, - дрожащим голосом ответила я так, как будто это должно было всё прояснить. До меня не сразу дошло, что мне нужно всё ему объяснить. - Когда я болею, то мне плохо настолько, что ничего не помогает. Вследствие этого я начинаю делать глупости, например как со льдом.
- А если бы я ушёл? - укорительно спросил парень, слегка выгнув правую бровь. Должна признать ему это чертовски шло.
- Я не ребёнок, Кейн. Я бы справилась. Я не хочу, чтобы ты тратил своё время няньчась со мной, - возмутилась я, но мимо воли уткнулась ему в грудь. “Как по-взрослому”.
- Еще какой ребенок, - хмыкнул Кейн и начал вставать, поднимая с пола и меня. - Давай усадим тебя на диван.
- Нет! - завопила я не зная почему и вырвалась из его рук. В ту же секунду я пожалела о том, что сделала резкое движение потому, что ноги предательски подкосились и я почти упала на пол, когда Кейн поймал меня. Мне стало ещё жарче и вряд ли из-за болезни. Я больше верила в то, что это от близости самого горячего парня из всех, которых я видела в этом городе. Я горела изнутри и мне было просто необходимо как-то остудиться. И тут мне в голову пришла просто замечательная идея, поэтому я заявила: - Я хочу в ванную.
Конечно, он будучи нормальным человеком подумал, что я хочу полежать и понежиться в теплой воде, вот только на самом деле я хотела совершенного противоположного. Я хотела принять ледяную ванну.
Кейн ничего не ответил, а просто взял меня руки и отнёс туда, куда я просила. Когда он меня поднимал, то очень странно нахмурился: возможно из-за того, что я была слишком лёгкой. Тем не менее этот парень не проронил ни слова даже после того, как аккуратно усадил меня на край ванны, после чего очень кстати отвернулся, позволив мне открыть кран с холодной водой. Я чувствовала себя маленькой девочкой, которая пытается обмануть взрослого дяденьку, выполняющего по просьбе Фиби роль моего отца. Меня нервировало то, что Кейн всё ещё находился рядом и не уходил. Я взяла на себя смелость и намекнула ему на то, что ему следовало бы подождать меня на диване. Парень без возражений направился прямиком к двери, но вместо того, чтобы выйти из ванной комнаты, закрыл её на ключ. “А вот это не добрый знак”, - подумала я, ощущая рёбрами бешеный стук моего сердца. Моя маленькая выходка могла стать не такой уж и маленькой. На мой немой вопрос, Кейн пробормотал что-то невразумительное о том, что я могу упасть или пораниться, поэтому одну он меня не оставит. Мне, конечно, нравилась его черезмерная забота, вот только моя новая “мамочка” тонко намекала на мою неуклюжесть и беспомощность.