- Супруг мой, Шу, пригнал дождевые тучи, Я орошила пашни, щедрый Хапи, покровитель урожая, удобрил поля, отец мой, Ра, согрел землю своими золотыми лучами. Народ твой не знает голода и болезни, но они забыли, кто дал им это благо. Коронованные запамятовали, кто предоставил им власть над двуногими волками. Твои подданные привели к разрухе Дом Богов. Они больше не благодарят нас за богатые урожаи, не распевают гимны в Храмах, не украшают наши статуи цветами, не приносят пальмовое вино к нашим ногам, не обмывают их благовонными маслами. Вскоре твой народ постигнет большая беда.
Тефнут была воплощением девяти Богов и гневить её, было чревато.
- Нубийская кошка, прошу, отмени свою небесную кару. Моё отсутствие было долгим, и слово моё не имело власти за пределами этих священных земель, я…
- Довольно оправданий! Ты не раз доказала свою верность и преданность нам. Слова твои дороже золота, ибо истинны они. Вернись в своё Королевство и докажи народу, кто есть их истинная правительница. Открой глаза Царственным, что сбились с верного пути, напомни Воительницам, кто наполнил их сердца храбростью. Ты символ истины и мирового порядка, правь мудро своим народом, не позволь Хаосу взять верх над тем, что поистине принадлежит тебе. Если ты последуешь моему слову я очищу тебя, и ты войдешь в усыпальницу Исиды, где узнаешь правду о том, кого так настойчиво ищешь. Ты должна быть готова, тебя ожидает горькая правда и гнев твой будет безграничен, но не позволь рукам твоим испачкаться кровью предателей. Я обещаю, что когда Ра утром взойдет над горизонтом, я, своим огненным оком, что сияет у него во лбу, испепелю врагов твоих.
Клодин не знала, что ответить на слова Тефнут, в какой-то мере она её подкупала, но сделка всё же казалось выгодной для обеих сторон.
- Мудрость и щедрость твоя безгранична, поэтому прошу тебя, пошли на землю благодатный дождь.
В ответ Тефнут лишь издала одобрительный рык. Всё погрузилось в непроглядную темноту, когда дождевые тучи закрыли собой звёздное небо. Клодин направилась к озеру, что огибало собой полуразрушенный храм. Когда она приблизилась к его берегам, оно, как по волшебству, наполнилось кристально чистой водой, а территория храма вмиг превратилась в прекраснейший оазис.
Сняв одежду и распустив волосы, что до сих пор были собраны в высокий хвост, Клодин вошла в воду по пояс, и её ноги снова превратились в русалочий хвост. Озеро не было глубоким, но вода всё же приятно холодила кожу Клодин. Тело её все еще было разгорячённым, и жар этот исходил из глубин её души. От одной лишь мысли о встрече с Создателем её бросало в дрожь. Какой он? Как создал её, и зачем? Кто вынудил его бросить своё собственное творение? Эти вопросы уже долгие годы мучили Клодин, и она продолжала верить в то, что однажды узнает на них ответы, и не от кого-то, а из уст Создателя.
Когда Клодин вернулась на берег, её уже ожидало бережно сложенное платье, королевские украшения, и сандалии, расшитые золотыми нитями. На этот раз Клодин удалось довольно легко высушить свой русалочий хвост. Магической энергии хватило даже на то, чтобы высушить и красиво завить шоколадные волосы в локоны.
Клодин с интересом подняла сложенное платье и поспешила его примерить. Нижнее платье было довольно простым — сливовый топ из шелка на бретельках, и низ из прозрачного шифона с легким лиловым оттенком. Поверх него надевалось объёмное, плотное ожерелье-воротник из золота, что говорило о высоком статусе Клодин в обществе. Ожерелье было выполнено в форме клина, имея основу на уровне плеч, что была отделана аметистами, откуда начинались низко спущенные муслиновые рукава ярко-фиолетового цвета, что плавно переходили в розовато-лиловый. Ожерелье спускалось к груди, заканчиваясь массивным аметистом, откуда начиналась верхняя асимметричная муслиновая юбка, с тем же ярко-фиолетовым цветом, что переходил в другой, розовато-лиловый. Королевский образ Клодин дополняли золотые серьги-каффы, имеющие на конце продолговатые острые аметисты, тонкие круглые золотые браслеты и золотая тиара, на конце которой тоже был аметист, что сиял во лбу Клодин, подобно третьему глазу.
Надев платье и украшения, Клодин взглянула вдаль, наблюдая за непроницаемой пеленой дождя, что отделяла её от внешнего мира. Поднявшись по пяти обвалившимся каменным ступеням, Клодин поклонилась и, сняв свою магическую защиту, вошла в храм. Пройдя под аркой главного входа, Клодин направилась через главный зал в святилище, где находились культовые изображения и статуи богов. Шаги Клодин гулким эхом отдавались в пустом зале, когда она ступала по гладкому и сверкающему белому мрамору. Гладкая поверхность пола была покрыта массивными трещинами, особенно там, где обвалилась часть стены и потолка.
Подойдя к одной из полуобрушенных колон, Клодин коснулась подушечками пальцев холодного камня, чувствуя как тело пробивает дрожь. Она не могла не отметить грандиозность замысла архитекторов, и ей было больно смотреть на юго-восточный угол святилища, что обвалился внутрь.
Заняв место в центре магического круга, Клодин сделала глубокий вдох и легко, почти что невесомо, взмахнула кистями рук, рисуя магические знаки. Когда комбинация символов оказывалась правильной, они ложились на древние руны высеченные в мраморном колдовском круге, который сиял под ногами Клодин. Пытаясь уловить верный порядок и разгадать таинственную чародейскую формулу, Клодин продолжала всё усердней вырисовывать знаки, не замечая того, что символы, покрыв напольные руны, повисали в воздухе, пробуждая энергию, скрытую в камнях Клодин, цвета сумеречного неба, обжигая её кожу. Внутри пылала сила, что растекалась по телу истомой. Безумие граничило с гармонией, и эта грань была почти осязаема.
Таким образом ей удалось восстановить ту часть храма, что пострадала больше всего, использовав почти одну треть своей магической энергии. Но Клодин этого показалось мало, и она решила воссоздать монументальность этой святыни.
Всё, что сейчас создавалось в разуме Клодин, воплощалось в реальность с невероятной чёткостью и торжественной детальностью. Из-под земли возникло большое количество так называемых «изобразительных» колон, что поражали высочайшим уровнем своего исполнения, повествуя о ключевых моментах создания и правления Азалеаса. Стены украсились рельефными росписями, представляя собой одно из самых больших собраний иероглифических текстов, а на потолке возникли астрономические сцены. В остальном Клодин постаралась сохранить простоту строения внутри храма. Снаружи она создала огромную террасу, что вела к просторному залу, и возвела двухкилометровую аллею крылатых львов. Террасу украшали многочисленные, ярко расписанные, колонны и колоссальные статуи. Клодин наполнила каждую частичку этого храма своей собственной энергией. По завершении, над храмом и внутри него, витал воздух тайны и мистерий. Теперь это место стало почти сказочным, напоминая место из снов, где совсем недалеко раскинулись воды широкой Аноры, где голубая гладь воды практически сливалась с песчаными золотистыми дюнами, и спокойным звёздным небом.
Опустившись на мраморный пол, Клодин скрестила ноги, и расслабленно положила руки на колени. Затаив дыхание, она продолжила держать глаза полуприкрытыми, наблюдая за непрерывным мерцанием магических знаков и чутко прислушиваясь к царящей вокруг тишине.