Да уж! Охеренно! Стать должником Аббаса Маходжиева — дерьмовая перспектива.
— Предлагаю не затягивать. Покажи девчонку, и порешаем на месте. Помнится, тебе мой спортивный Порше понравился. Меняю кобылу в качестве преданного на девушку.
Аббас закурил, оглянулся на дальний Гелик.
Хм. От ублюдок, все-таки. Пленницу сто пудов в тачке прячет. Ни в какую уборную он ее не отправил.
Пока не проведет торги и не заручится моим согласием, не выпустит он ее.
— Нет, Ризван. Без обид. Тачка мелковато, как для невесты старшего Курбанова. Давай остановимся на том, что это мой бескорыстный подарок на перспективу дальнейшего сотрудничества. Когда мне понадобится помощь, ты не откажешь.
Невеста старшего Курбанова… Неужелли Аббас узнал Нелли, и это она в тачке?!
Машинально рука потянулась к кобуре с заряженным пистолетом. Вся ситуация раздражала меня все сильнее. Захотелось проломить череп Аббасу, хоть я раньше с ним был в партнерских, достаточно сносных отношениях.
Сейчас сукин сын играл на моих нервах и выдержке.
Али стал ближе ко мне. Брат всегда готов спина к спине воевать за меня. За нас, за семью.
— Оу, полегче, Ризван, — Маходжиев подкурил сигару и кивнул Халиду. Его брат открыл дверь машины, — Так что, по рукам? Ты забираешь девушку в качестве залога за наше дальнейшее продуктивное сотрудничество. Если мне что то понадобится, я смогу ведь обратиться к тебе за помощью? Даешь слово?
Тонкие щиколотки показались в свете салона Гелика. На бедрах в джинсах дрожали изящные запястья и длинные пальцы пианистки. А дальше я уже не слушал пиздежь Аббаса. На все согласился, кивнув ему молча.
Али ринулся за мной следом.
Я знал, что девушка в машине, отвоеванная у Сафьянова — моя Нелли.
Удивительно. Неужели фортуна повернулась ко мне лицом?!
Красавица, невинная пианистка, не покончила жизнь самоубийством. Имитацию ее смерти подстроил Захар, чтоб выкрасть и увезти девушку в Германию и выгоднее продать немцу.
Обязательно накажу всех причастных. Растерзаю каждого, кто знал, кто хотел навредить мне и моей невесте.
Но потом. Ведь сейчас самое важное дело было поскорее забрать Нелли от Маходжиева.
Потянулся к девочке своими лапами, которые казались огромными, медвежьими против ее утонченного силуэта. Нелли и вправду изменилась. Еще больше похудела, стала словно прозрачная. Волосы шикарные были острижены выше плеч и выкрашены в ядовитый черный оттенок. И глаза…
Заглянул в лицо малышки, и сразу злость вселенских масштабов затопила легкие, аж дышать стало невыносимо.
Глаза у девочки неживые. И дело не в карих линзах, а в потухшем взгляде, отстраненном, осоловевшем из- за дурмана.
— Что с ней, брат? — за спиной спросил Али, не решаясь коснуться моей девочки.
Я же аккуратно, бережно сгреб малышку в охапку. Вытащил из тачки и прижал к груди. Невесомая, хрупкая с нежным, едва уловимым запахом кожи.
Вот только Нелли никак не реагировала ни на мои прикосновения, ни на взволнованные слова:
— Девочка моя, красавица! Ты жива! Жива. Мы едем домой, не бойся. Больше тебе никто не причит вреда… даже я… прости меня. Прости меня, Нелли. Я был с тобой слишком груб. Настоящий варвар!
Я сел на заднее сиденье с Нелли на руках. Отпускать ее совсем не хотелось, будто она могла раствориться как мираж.
Али молча сел за руль. Младший недовольно хмурился и все время поглядывал в зеркало на мою девочку.
Мне самому не нравилось ее состояние.
— Набери врача. Пусть приедет как можно скорее в наш дом. Думаю, ее конкретно подсадили на иглу, — я поднял у Нелли блузку до локтей, — Та, блядь! Я точно прибью Захара. Ублюдок — смертник! Что же он натворил…
Руки малышки в области тоненьких синюшных венок были в гематомах. Следы от множества уколов наркотиков пожелтели и воспалились. За две недели, которые Сафьянов провел с ней, он влил в нее звериную долю психотропных средств.
Девочка уронила голову мне на плечо и невнятным взглядом, совершенно равнодушно уставилась в окно. Ее зрачки не фокусировались ни на чем.
Все можно исправить. И ее состояние излечить. Главное, что она жива!
Глава 35
Нелли
Ад наяву! Зубы скрипели так сильно, что мне казалось я слышу, как крошится моя эмаль. Все суставы выкручивало от боли. От постоянных криков и истерики я сорвала голос.
Я отходила от львиной дозы наркотиков, которые в меня ежедневно вводил Захар Данилович.
Монстром оказался не Ризван, а мой чертов опекун.