Курбанов словно почувствовал на спине мой взгляд и обернулся. Наши глаза встретились, и мы долго смотрели друг на друга, знакомясь заново.
— Уже и твои братья идут на запах мяса, точно хищники, — отец беззлобно поддел Ризвана, и тот оторвался от разглядывания моего лица.
Али с Эмиром и Маратом вернулись в мокрых шортах и с довольным выражением на лицах. Им явно пришлось по душе освежающее купание в речке.
— Давай, брат, теперь мы поможем.
Они начали накрывать на стол, расставлять тарелки, которые стопкой стояли в углу стола. Ужин был словно семейный. Легкая непринужденная атмосфера, веселые шутки и рука Ризвана, которая под столом не отпускала мою коленку!
— Сыграешь мне на пианино? — наклонившись к моему лицу спросил Курбанов, таращась на мои влажные после лимонада губы и вызывая во мне желание, чтоб он их поцеловал.
— Хорошо. Что ты хочешь послушать? — улыбнувшись спросила его в ответ.
— Вальс Мендельсона, — сказал не моргая.
Дыхание сперло, в сердце больше не возникло протеста.
— Да… мой ответ да, Ризван, — выдохнула, понимая, что соглашаюсь связать всю свою жизнь с этим брутальным и харизматичным мужчиной. Отныне интеллигентным варваром!
Глава 42
Звонок мобильного прервал мои размышления.
Я обернулась через плечо и шикнула недовольно:
— Ты мог бы выключить телефон, — словила на себе недовольный взгляд темных глаз и поспешила добавить, — пожалуйста, Ризван!
Курбанов ответил на звонок, продолжая буравить меня тяжелым взглядом.
— Да, брат, документы на "КингСлим" у меня в офисе. В зеленой папке с пометкой 20–18… Да, там есть эти договора. Скинешь их Маходжиевым. Это было прогнозируемо, что Аббас потребует от меня услугу. Все! У меня медовый месяц, реши вопрос сам!
Мое сердце дрогнуло, когда Ризван пренебрежительно облокотился плечом на постамент с выдержками из жизни Моцарта!
Как можно настолько пренебрежительно относиться к культуре прошлого, к истории великого мастера, произведения которого заняли высочайшую ступень в формировании мировой истории и музыки!
Варвары не меняются, они лишь умело маскируются под личиной дорогой атрибутики. Итальянская одежда, швейцарские хронометры, дорогой мобильный и люксовые тачки с многоэтажными особняками.
— А что в душе?… — пробормотала я вслух, обернувшись обратно к автопортрету великого композитора, будто Моцарт мог дать мне хоть один ответ.
После свадьбы прошла уже неделя. Скромную церемонию мы сыграли в загородной резиденции Курбанова. Выездное бракосочетание прошло на опушке леса. Все было как в сказке. Счастливые родители, правильные слова девушки регистратора, поздравления братьев Ризвана.
Было все, кроме первой брачной ночи.
К слову, ее до сих пор не случилось!
Мне стоило поблагодарить мужа за терпение и выдержку. Ведь в ту ночь, стоило Ризвану внести меня на руках в супружескую спальню, как я не сдержалась и расплакалась.
Глупая, инфантильная малолетка, которая стала целью матерого хищника и прогнулась под вескими доводами, его напором.
Тогда Курбанов благосклонно дал мне отсрочку, видя мою дрожь и сомнения.
На следующий день мы улетели в Вену, отмечать свой медовый месяц. Гуляли по площади Шварценбергплац, на которой посетили Венский музей, заглянули в Технический университет. Объедались сладкими марципанами и даже попробовали известные на весь мир венские сосиски.
Ризван вел себя идеально. Каждый вечер из прошедшей недели входил в спальню и гладил мое лицо, плечи. Распалялся и начинал целовать, ласкать настойчивее.
Все мое нутро отравляла мысль, а правильное ли решение я приняла?!
Ведь я не хотела замуж, готовилась устроиться на работу и построить карьеру. В моих мечтах о будущем, я не придаток богатого мужчины, жена — содержанка без собственной реализации. Я хотела стать личностью, встречаться с любимым мужчиной, проводить с ним время на романтических свиданиях, часами под луной болтать о Бахе и Моцарте, до которых Ризвану не было никакого дела.
Что если у нас вообще нет точек соприкосновения?! А вместо того, чтоб это выяснить до свадьбы, мы начинали знакомиться после!
Все неправильно. А я лишь неопытная девушка, которая пошла на поводу бурлящих гормонов, физической тяги.
— В душе? — Курбанов спрятал телефон в карман и подошел ко мне ближе, став четко за спиной. Его дыхание касалось волос. Он вдыхал мой запах и стук его сердца заглушал мои сомнения.