Сумочка Эрики, которую она носит дополнительно к папке с нотами, раздута от наменянных десятишиллинговых монет. В это место женщины никогда не заходят, но Эрика – птица иного полета. Такая уж она есть. Если большинство ведет себя так, то она принципиально ведет себя иначе. Когда все говорят «но!», она говорит «тпру!». И очень этим гордится. Лишь так ей удается обратить на себя внимание. Сейчас она намерена войти туда. Турецкие и югославские анклавы и языковые островки робко уклоняются от столкновения с этим явлением из другого мира. Они вдруг совершенно теряются, хотя с удовольствием осквернили бы эту женщину, если бы смогли. За спиной у Эрики они выкрикивают словечки, которых Эрика, по счастью, не понимает. Она шагает с высоко поднятой головой. Эрику никто, даже сильно пьяные, не задевает, не хватает за руки. Кроме того, пожилой мужчина следит, чтобы ничего такого не произошло. Кто он, владелец или арендатор? Клиенты из местных жителей, появляющиеся поодиночке, жмутся к стенкам. Их уверенность в себе не опирается на авторитет группы, и, кроме того, здесь они сталкиваются с людьми, которых обычно обходят стороной. Здесь им приходится вступать в нежелательный телесный контакт, а вот желанного контакта здесь не происходит. К сожалению, влечение мужчины слишком необоримо. Для настоящего вспрыска деньжат больше не хватает: до зарплаты осталось несколько дней. Местные, нога за ногу, тянутся вдоль виадука. Под аркой перед большим шоу помещение магазина «Все для горнолыжников», а в следующей арке продажа велосипедов. Магазины закрыты, внутри совершенно темно. А из этих дверей струится приветливый электрический свет, приманивая к себе ночных мотыльков, этих дерзких махаонов. За свои деньги они хотят кое на что поглазеть.
Клиенты строго отделены друг от друга. Фанерные кабинки сколочены точно по их размерам. Кабинки узкие и маленькие, их временные обитатели – тоже люди невеликие. Кроме того, чем размеры меньше, тем кабинок больше. Следовательно, относительно многие за относительно короткое время могут получить значительное облегчение. Свои заботы они потом опять уносят с собой, но их драгоценное семя остается здесь. Уборщицы постоянно заботятся о том, чтобы оно не пошло в рост. Хотя каждый, если его порасспросить, считает себя особо ценным в смысле размножения. Чаще всего заняты все кабинки. Заведение это – настоящая золотая мина, ларчик с драгоценностями. Иностранные рабочие группками терпеливо выстраиваются в очередь. Они коротают время, рассказывая анекдоты про женщин. Малые размеры ларчика прямо пропорциональны малым размерам их жилищ, в которых они порой занимают только угол. Они, стало быть, привыкли к тесноте, а здесь их даже отделяют от других перегородкой. В каждую кабинку разрешено входить только по одному. Там каждый остается наедине с собой. Красивая женщина появляется в окошечке, как только опускаешь деньги. Две кабины с индивидуальным обслуживанием для более требовательных клиентов почти всегда пусты. Здесь редко встретишь мужчину, который в состоянии выразить особые пожелания.