— Кто стал ее вторым… избранником? — осторожно интересуюсь, тщательно подбирая нужное слово, боясь копаться в душевных ранах ангела. Он живет очень и очень долго, рана может оказаться слишком глубокой.
— Не знаю. Какой-то музыкант, который после первой же неудачной любви покончил с собою. Даже не подумал об остальных и о ней. Симираэль с тех пор никто не видел. Она была такой красивой.
— Опиши?..
— У нее были такие белые волосы, пышные, почти до колен. Она никогда их не завязывала, прямо как ты, — улыбается ангел. — Она всегда лукаво улыбалась, но лишь одними глазами. Они у нее были зеленовато-голубые, как море. Мне порою казалось, что они у нее светятся. А еще, она очень не любила людей.
Опешив, даже поднимаюсь с места. Мне послышалось? Он не оговорился? Ангел, девушка его мечты, не любила людей? Что-то не сходится.
Поймав мой удивленный взгляд, Картафил горько усмехается, глядя на неработающий фонтан.
— Ты не ослышалась, Розмари. Она действительно не любила людей. Не стоит думать, что у всех ангелов врожденное человеколюбие зашкаливает. Да, мы искренне сопереживаем своим подопечным, терпим с ними все их боли и страхи, но мы не обязаны их любить. А уж тем более, никакой ангел не обязан любить всех остальных людей. Подумай сама, ты любишь людей?
Я слегка растерянно пожимаю плечами. Откуда мне знать? Мне семнадцать лет, я слишком плохо знаю жизнь, чтобы рассуждать на такие темы, а уж, тем более, с ангелом, живущим долгие столетия.
— Лучше ответь мне, — перевожу разговор в другое русло. — Я еще не все вопросы задала! Итак, господин Орлонд, ты встречал его?
— О чем ты? — ангел удивленно изгибает бровь и слегка морщит лоб, видимо, пытается припомнить, о ком я говорю.
— Граф Орлондский. Он же погиб вчера, ты встречался с ним там? — да, мне важно знать, попал ли он в Рай. Ведь, Картафил так и не подтвердил слова господина Бетховена о том, что нет ни Рая, ни Ада.
— Нет. С чего бы мне видеть его? Он ведь не… — ангел осекся.
О чем это он? Хочет сказать, что Орлондский не попал на небеса? А куда тогда, позвольте осведомиться, он мог попасть после смерти? Бред какой-то. Запутаюсь я в этом окончательно. Или, он не умер? Вдвойне бред, я своими глазами все видела.
Оборачиваюсь к ангелу, чтобы осведомиться — что же означали его слова? Но вокруг пусто. Он опять сбежал. Ничего не скажешь, любит он меня, конечно.
— Ну и, что дальше? — выдыхаю я в пустоту.
Для пущего эффекта делаю так, чтобы изо рта вылетело облачко пара. Мой сон, мои правила.
— Красивый фонтан, не правда ли, Розмари? — интересуется кто-то, приближаясь ко мне.
Оборачиваюсь и окидываю собеседника взглядом. Немолодой мужчина, в руках ничего не держит. О, сегодня меня не будут заставлять наигрывать мелодии? Судя по его наряду он явно умер не так уж давно.
— Вы меня знаете? А я Вас не знаю, — действительно, ни в одном учебнике музыки никогда не видела его портрета.
— Откуда же Вам меня знать, — рассмеялся мой собеседник. Вот это уже интересно. — А между тем, я к Вам прислан по дельцу.
Совсем интересно. Хм, а он знает, что это мой любимый роман, или так совпало?
— Кто Вы? — слегка улыбаюсь, присаживаясь на край фонтана.
— Ох, я забыл представиться. Прошу прощения, Карл. Карл Бём.
О, я помню такую личность. Кажется, он же не композитор? Дирижер. Тогда, что он делает в моем сне? Картафил, должно быть, что-то перепутал.
— Розмари, я прошу прощения, но у меня очень мало времени. Мне сказали, что я должен донести до Вас что-то очень важное для Вас, как для будущей Пианистки. Но я не знаю, что это может быть, — он слегка виновато пожимает плечами.
— Если бы я знала, — вздыхаю. Кажется, композитор и правда попал куда-то не туда.
— Вам нравится этот фонтан? — внезапно интересуется мой гость.
Пожимаю плечами. — Фонтан как фонтан. Ничего примечательного. Да, он красив, но не работает, а это подпорчивает впечатление.
— А воду любите?
— Странные Вы вопросы задаете, господин Бём.
— Ничуть, — он качает головой. — Вода для творца это источник. Не понимаете? — качаю головой. — Я объясню. Многие творцы, художники, скульпторы, писатели и композиторы — вдохновляются водой. Для них она источник мысли. Бурлящий поток энергии, новых идей и чувств.
— Я Вас не понимаю. К чему Вы клоните?
— Такой же фонтан был на небольшой площади моего родного города. И я каждый день, когда выдавалась свободная минутка, приходил к нему и слушал журчание воды. И оно вдохновляло меня, давало мне стимул двигаться дальше. Не знаю, почему я нашел свое вдохновение именно в воде.
— Может, потому, что вода это источник жизни?
— Да, несомненно, Розмари! — обрадовался то как. Веселый он человек, точнее сказать, восторженный. — Но этот фонтан не работает…
— Вы часто сюда приходите?
— Каждый день.
— Кажется, я знаю, что стало Вашим наказанием, господин Бём. Не слышать журчания этого фонтана. В своем существовании Вы утратили эту частичку себя, так?
Он горько улыбается.
— Какая Вы понятливая девушка. Будь я помоложе и будь я жив, я, возможно, даже пригласил бы Вас на свидание. А потом, обязательно сводил бы к фонтану!
— Польщена. Ваше время на исходе? — слегка разочарованно интересуюсь, глядя на то, как контуры композитора, да и всего окружения, начинают смазываться.
— Вы правы, — он целует мою руку. — Спасибо за вечер, Розмари.
— Спасибо за фонтан, господин Бём.
4.03
— Жерар, ты знаешь, что должен сделать? — Рей шагами мерил комнату гостиницы, в которой они остановились.
За прошедшие несколько дней аристократ успел добраться до Рэмайро, и теперь, был намерен отправить своего верного всадника на поиски возлюбленной.
— Отправиться в Алжир и найти Розмари? Поясните детали.
— Предполагаемый ее похититель — Кейдар Мохсен. Осведомишься там о том, где его можно найти. Я почти уверен в том, что это он похитил Розу, — Жерар приоткрыл рот, дабы задать вопрос, но Рей его опередил. — Нет, у меня нет доказательств. В ночь, когда ее похитили — я видел его в порту. Это все, что у меня есть. Итак.
Аристократ присел в кресло, сжав виски руками. Он не спал уже несколько дней. Рея мучила бессонница, стоило ему представить, что могло произойти с его любимой Розой.
— …сегодня вечером из порта Рэмайро отходит корабль, идущий в главный портовый город Алжира. Там же находится и Большой аукцион, так что, думаю, Кейдар направится именно туда. Следующий Большой аукцион состоится через полтора месяца, за это время мы должны вернуть Розу любой ценой! Иначе ее продадут, и пиши, пропало.
— Почему Вы уверены, что он продаст ее именно там?
— В одном из диалогов с Розой, которые она пересказывала мне, он упоминал об этом аукционе. Не суть, где он хочет ее продать. Чем раньше найдем ее — тем лучше. Деньги на поездку возьми, они у меня в столе. А я пока направлюсь к Зелману, возможно, он сможет мне чем-то помочь.
Рей встал и направился к двери, на ходу накидывая плащ. На улице моросил осенний дождик.
— Ах да, — аристократ обернулся к Жерару. — Будь осторожен, прошу.
***
Через пол часа Рей уже прибыл к поместью Аркура. Узнавшая его Моника, велела слугам впустить аристократа. Тот поблагодарил девушку, оказавшись в прихожей.
Рей осмотрелся, а затем, решив не тратить время на разговоры со слугами, прокричал:
— Зелман, ты дома?!
Аркур многое видел в жизни, но даже он удивился в данной ситуации. Выйдя из своего кабинета и на ходу просчитывая варианты того, кто бы это мог быть. В прихожей он столкнулся с Реем.
— Рей? — аристократ даже протер глаза, припоминая, не пил ли он накануне. — Что ты здесь делаешь? Если мне не изменяет память, вы с Розой уехали в Шалле. Хоть бы предупредили, что…