Твердо Роза была уверенна лишь в одном: она ни разу еще не пожалела о том, что когда-то давно, так ей казалось, она выбежала из своей комнаты и заговорила с приезжим аристократом, который явился, дабы купить их дом. Кто знает, как сложилась бы судьба девушки, если бы ее смелости не хватило, дабы заговорить с Реем, а затем и вовсе сбежать к нему? Никому не ведомо. Разве что, возможно, Картафил мог что-то знать. Но разве он скажет? Ага, держи карман шире.
Возможно, Розмари уже и не радовала бы своим присутствием мир живых, кто знает. Ведь обстоятельства гибели ее отца все еще были покрыты мраком. Но Роза не была из тех, кто склонен был задумываться на тему «а если бы…» А что, если бы та машина проехала на двадцать сантиметров правее? Если бы монета в баре оказалась фальшивой, пистолет был бы заряжен или какой-то пьяный глупец выхватил нож? Эти «если бы» буквально стаями летали вокруг, но девушка решительно не позволяла им отвлекать ее от мягкого и быстрого скольжения пальцев по клавишам фортепиано.
В конце концов, она же будущая Пианистка! Розмари свято верила в то, что Шопен ошибался, и не все великие композиторы и музыканты погибали молодыми. Но пока ни один из ее ночных гостей не мог похвастать долгой и счастливой жизнью, и это заставляло сердце в груди сжиматься, а затем бросаться вскачь с новой силой, словно желая насытиться жизнью во всех ее гранях и проявлениях за тот краткий срок, что был отмерен Розмари. Возможно, сердце тоже знало что-то такое, о чем старательно умалчивал ангел музыки?
***
Мелодия оборвалась на тихой и протяжной ноте. Роза несколько секунд смотрела на свои худые руки, на так незаметно ставшие длинными и тонкими пальцы. И на кольцо с камнем цвета звездного неба.
— Волшебно, — улыбнулся Зелман, отвлекаясь от диалога с Реем. — Не присоединишься к нам? — он кивнул на бутылку вина.
— Я уже выпила сегодня пол бокала, — качнула головой Розмари, разворачиваясь на стульчике.
Услышав тихие аплодисменты со стороны любимого человека, она улыбнулась. А затем, хихикнув, поднялась с места и легко поклонилась.
— О боги, какой стыд, — протянул Зелман, который легко мог пить и не пьянеть. — Так вот, возвращаясь к Шалле, — он обернулся к Рею, отвлекая того от аплодисментов, — ситуация с аристократами более или менее устаканилась. Но в пределах допустимой нормы на всем континенте. А, насколько ты знаешь, эти самые пределы нормы могут весьма сильно размываться в связи с последними событиями. Теперь Франция — такой же оплот работорговли, как Италия. В сути, для тебя сейчас было бы выгодно вернуться и всерьез заняться продвижением компании.
— Торговать людьми? — Рей склонил голову набок, пальцем обводя край своего бокала.
— А у тебя выхода нет, — пожал плечами Зелман. — Как аристократ ты сейчас много не наработаешь, с законом на ближайшие несколько лет можно смело попрощаться. В стране будут сильны лишь деньги и влияние. И, как в Рэмайро, все будет продаваться и покупаться, от места под солнцем, до чиновников и остатков полиции.
— В Шалле для аристократов все еще опасно, — задумчиво протянул Рей, жестом и легкой улыбкой зовя Розу к себе на колени.
Девушка послушно приблизилась к нему, опускаясь рядом. Салэс слегка удивленно изогнул одну бровь, а затем хлопнул себя по лбу, убирая с колен наброшенный на них плед. Розмари, невероятно мило хихикнув, как показалось самому Рею, все-таки соизволила пересесть. Она обняла его, утыкаясь носом куда-то в воротник и мирно вздыхая, словно молча говоря о том, что она готова была принять любое решение Салэса.
— Как и в любой другой стране, — холодно констатировал Зелман. — Я справлялся об общем положении дел в остальных странах и там ситуация не лучше. Сейчас аристократам, да и просто состоятельным людям, будет непросто выживать в любой стране. Так что не думай, что сможешь отсидеться здесь.
— А что ты предлагаешь? — Рей, отвлекшись от поглаживания Розы по спине, вернул все свое внимание другу.
— Тебе стоило бы вернуться в Шалле, — слегка подумав, предложил Зелман. — Таким образом, ты сейчас сможешь наладить работу компании и заработаешь себе какое-то новое уважение в новой же иерархии. Этим нехитрым макаром, обеспечишь себе минимальную защиту на ближайшее время, пока все не утрясется.
— Действительно так считаешь? — слегка виновато улыбнулся Рей, только сильнее прижимая к себе Розу.
По его взгляду было ясно одно: он действительно доверял другу, и один его ответ сейчас мог изменить практически все. И Зелман это понимал, а потому задумался, слегка поджав губы. Повисло неловкое молчание. Действительно ли он считал, что для Рея лучше будет вернуться в Шалле? Будет ли этот выбор единственно правильным и для Розмари? Или же… Аркур и сам не знал, говорил ли он сейчас от чистого сердца, или из корыстных побуждений. Стыдно признаться, но у него не было больше друзей, кроме Рея и его маленькой невесты. И их возвращение в Шалле означало бы для аристократа хоть какую-то радость в его серых буднях, разбавляемых лишь редкими визитами в один закрытый клуб.
Сглотнув, Зелман молча кивнул, поднимая взгляд изумрудных глаз на Рея. Он хотел было добавить еще что-то, даже открыл для этого рот, но Салэс не позволил ему этого сделать.
— Пусть будет так, — спокойно кивнул Рей. — Ты тоже собираешься вернуться в ближайшее время, я прав?
Слегка отпрянув назад, Аркур вжался в спинку кресла, разом допивая остатки вина и отставляя бокал на угловой столик у подлокотника. Он сглотнул, встречаясь взглядом с Реем.
— Да, — Зелман сдавленно кивнул, переводя взгляд на обернувшуюся к нему Розмари.
— Тогда, не мог бы ты подыскать местечко на корабле и для нас? — улыбнулся Рей, отставляя свой бокал. — Было бы здорово вернуться вместе!
— Конечно.
***
— Зайчонок, — аристократ приземлился на диван около Розы.
Девушка вздрогнула, поднимая голову. Она была еще сонной. В очередной раз ее будил Рей, который принес ее любимый напиток. Розмари и сейчас потягивала из кружки горячий какао.
— Доброе утро, — она улыбнулась. — Выспался? Насколько я знаю, ты любишь спать до обеда.
— То, что я дрых как сурок в Алжире — еще не значит, что я всегда так себя веду, — покровительственно воздев палец к потолку, улыбнулся Зелман.
Он закинул одну из множества подушек себе под голову, откидываясь на нее. Роза мельком взглянула на него, отмечая для себя легкий домашний наряд аристократа. Вот и как они с Реем умудрялись даже в домашнем выглядеть лучше, чем Розмари видела себя в большинстве самых красивых нарядов? Этот легкий и непринужденный стиль в одежде. Тонкие хлопковые брюки и обычная рубашка глубоко винного цвета, которую Зелман по своему обыкновению расстегнул до половины.
— Рей всегда готовит завтрак? — осведомился парень, потягиваясь, и жмурясь как довольный кот.
— Он внезапно обнаружил, что ему нравится готовить, — улыбнулась Роза, через плечо аккуратно глядя на хлопочущего на кухне жениха.
Зелман, проследив за этим невинным жестом, хмыкнул, отводя взгляд. Ему внезапно показалось, что он наблюдает какую-то до дрожи интимную сцену, которой не был достоин ни один фильм. Милое и какое-то невероятно домашнее счастье Розы и Рея казалось таким чертовски наигранным, что Зелману с трудом верилось в то, что это жизнь, и их отношения не выдумка, а самая настоящая реальность, в которой он мало того, что жил, но еще и принимал непосредственное участие.
— Пригласишь на свадьбу? — он криво улыбнулся.
— А? — Роза обернулась, одарив аристократа самой искренне счастливой улыбкой из всех, которые он когда-либо видел. — Почему я?..
— Потому что Рей выглядит таким счастливым рядом с тобой, — Зелман хмыкнул, отводя взгляд, — что он наверняка забудет!