— Все ангелы так делают?
— Девочка, — он обращается ко мне тем тоном, которым доктор втолковывает маленькому ребенку, что нужно открыть ротик и сказать «А». Такое неуважение весьма унизительно. Пусть он и великий композитор, это не дает ему права смотреть свысока на меня, без пяти минут Пианистку. — Призрак не был ангелом. Он лишь называл себя таковым. Настоящих ангелов не…
— Вы лжете! — вскакиваю. — Они существуют! И он был ангелом воплоти, ее ангелом!
— С чего ты это взяла? — с непоколебимым спокойствием отзывается Уэббер.
— Да потому что я сама видела ангела! Мой ангел музыки, пусть он не настолько коварен и хитер, пусть он не носит маску и лицо его не обезображено, но для меня он всегда будет…
— Angel of music?
— Да. Он будет для меня моим Призраком. Прощайте, господин Эндрю. Ваша позиция мне ясна, — вздыхаю я. Ожидала от композитора большего, но не все в этом мире прекрасно и соответствует мечтам юной девушки.
Слышу за спиной грохот. Это со звоном падает хрустальная люстра, разрывая своим падением всю тонкую ткань моего видения…
5.05
Комментарий к 5.05
в планах было разбить эту главу на две, но я понял, что мне не простят потомки, а до этого меня прикончат теперьки.
письмо читать под
>Ludovico Einaudi - Experience
Шалле, кажется, вообще не планировал меняться. Он встретил вернувшихся друзей первыми ноябрьскими дождями и слегка потрепанными после множества демонстраций и облав улицами. В остальном город не изменился и, кажется, даже праздновал День всех Святых несколько дней назад. Тут и там еще можно было заметить атрибутику этого праздника.
Стоило вернуться домой, как Рей тут же принялся разбирать стопку полученной за время его отсутствия почты. А Роза с Зелманом вынуждены были переждать хлынувший дождь дома, играя в пасьянс с радостным Жераром. Он признался, что ему было чертовски одиноко. Ведь, как выяснилось, Гильом вообще не воспринимал азарные игры, не курил и в свои шестьдесят с хвостиком лет совсем не пил!
— Тоска зеленая, а не человек! — причитал Жерар.
Розе этого было не понять. Она не имела никакого отношения ни к сигаретам, ни к тому же алкоголю. Рей это, конечно же, одобрял, ведь и сам не сильно уважал эти увлечения. Он, конечно, мог пропустить бокальчик-другой в честь какого-то праздника или просто в хорошей компании вроде вечно веселого Зелмана, но не более. К сигаретам же вообще относился скептично, считая, что это вообще такой себе изощренный способ самоубийства для трусов.
В конце концов, вымотанный от бумажной волокиты, Рей заявил, что ему позвонили из суда, в котором каким-то образом уже прознали о том, что Салэс вернулся в город. Его в срочном порядке просили приехать туда, ведь у них, как всегда, случилось нечто такое, что никак уж не могли решить без лучшего адвоката города. Он вынужден был тут же уехать, оставив Розу на попечение Зелмана. Жерару же пришлось отправиться вместе с Реем, на этот раз выступая кем-то вроде его телохранителя. Все же Аркур был прав: на улицах города все еще было неспокойно, хотя военное положение в стране так и не было введено.
— Дождь закончился, — констатировал Зелман, закрывая окно.
Он избегал курить при Розе, заботясь, таким образом, об ее здоровье. Посему распахивал окно и высовывался на улицу, нюхая растущие прямо под окнами цветы. Которые, к великому сожалению аристократа, цвели далеко не круглый год.
— Да? — оторвавшись от фортепьяно, Розмари выглянула из-за пюпитра. — И?..
— Мы можем пройтись по городу, — он пожал плечами.
— Ты же сказал, что на улицах сейчас опасно. Тем более в это время суток, — девушка покосилась на часы, которые не так давно отзвонили одиннадцатый час вечера. — И где только Рей пропадает?
— Не настолько опасно, чтобы стать домашней черепахой, — фыркнул Зелман. — За него не переживай, он когда-то часами мог зависать в своем кабинете. Однажды я пришел на работу под утро, и встретил его. Как выяснилось, Рей даже не покидал здания ночью, просто слегка заработался.
— Вау, — Розмари присвистнула. — Это же как только надо любить свою работу.
— Не знаю, — рассмеялся Аркур. — В любом случае, больше чем я. Не появлялся там уже несколько месяцев, делаю вид, что я умер.
— Не говори так!
— Ладно-ладно, что поступил на службу к Воланду и теперь у меня есть дела поважнее. Пойдет? — продолжал лукаво улыбаться аристократ. — Не бойся, зайчонок. Пройдемся! До ближайшего кафе. Я, между прочим, голоден.
— А попросить Гильома…
— Я не доверяю людям, которые не пьют!
— Допустим, я сделаю вид, что поверила в это, — отмахнулась Роза, вставая и направляясь к лестнице. — Подожди здесь, я переоденусь и вернусь.
— Помочь кофточку расстегнуть? — тут же подорвался Зелман, широко и довольно улыбаясь.
— Я в платье!
***
На этот раз даже Роза успела отметить для себя то, что отражавшееся в глазах Зелмана пламя делало его образ поистине демоническим. Особенно учитывая бокал красного вина в длинных пальцах парня и хитрую ухмылку на губах.
Они сидели в небольшом и уютном ресторанчике неподалеку от дома Рея. Здесь, как выяснилось, подавали чудную баранину. В камине горел огонь, одинокий скрипач играл какую-то не приедающуюся мелодию, пахло мясом и дымом, а еще здесь были невероятно большие порции и красивые деревянные стулья с резной спинкой.
— Мне понравилось, — констатировал аристократ, откладывая приборы на опустевшую тарелку.
Как выяснилось, он умел не только быстро говорить, но и быстро есть. За те краткие пять минут, что Роза пыталась разобраться, с какого конца лучше подступиться к огромному куску баранины в остром соусе, Зелман уже успел съесть половину. К тому моменту, что Розмари таки разобралась с приборами и приступила к трапезе, аристократ уже доедал. Так что последние минут двадцать он лениво покачивался на стуле, попивал вино и смотрел на огонь, о чем-то задумавшись.
— Поддерживаю, — улыбнулась Розмари, салфеткой вытирая остатки соуса с губ. — Только мяса было слишком много. Кажется.
— Идеально, — отмахнулся Зелман. — Ничего ты не понимаешь. Миниатюрная маленькая девочка, — он улыбнулся, наигранно презрительно хмыкнув.
— Совершенно не компактный высокий мальчик, — фыркнула Роза, скрестив руки на груди и откидываясь на спинку стула. — Надеюсь, Рей не будет переживать за нас, если вернется домой до нас. Который, кстати, час?
— Думаю, около часу ночи, — пожал плечами аристократ.
— Что?! — Роза от удивления чуть не поперхнулась глотком сока.
— Медленнее есть надо, так, глядишь, и ночь пройдет да день настанет, — назидательно фыркнул Зелман. — Это заведение работает круглосуточно. А мы пришли в половине двенадцатого ночи.
— Может, стоит вернуться домой? — осторожно поинтересовалась девушка.
— Хорошо. Я тебя провожу.
Зелман поднялся с места и галантно подал девушке ее плащ. На улице крапал мелкий дождик, поэтому плащ был как нельзя кстати. Затем накинул на плечи свой аксессуар цвета изумруда, идеально подходивший к неизменному оттенку его фрака, да и цвету глаз аристократа.
Выбравшись на улицу, Зелман вздохнул, вдыхая воздух полной грудью. Он запрокинул голову, подставляя лицо каплям дождя.
— В Рэмайро дождь — довольно большая редкость, — констатировал он, подавая руку Розе. — Поэтому я…
— Любишь дождь? — опередила его девушка, улыбаясь и вкладывая свою ладошку в руку парня.
— Обожаю его, — зажмурившись, довольно протянул Зелман.
— Да уж, — Розмари окинула взглядом влажную улицу.
Лужи на брусчатке. Капли, поблескивавшие в тусклом свете желтых фонарей. Сверкающие сотнями брильянтов листья деревьев. Где-то Роза слышала, что дождь называют слезами Дьявола. Хотя, его много как называют. И обзывают тоже, куда уж без этого. Девушка тоже любила дождь. Ведь с самого ее детства он всегда приносил с собою запах неба.
— Дождь — лучшее лекарство, — грустно прошептала Роза. — Он делает с душой что-то невероятное. Словно вымывает из нее все тяжести и горечи. Может, поэтому люди так не любят ходить по лужам. Боятся запачкаться?