Был такой анекдот в нашем детстве: «Можно ли забеременеть от валериановых капель?» Ответ: «Можно, если вы обратитесь к самому Валериану!»
Еще одну любопытную инструкцию мне прислали по почте. Так часто бывает: когда людям некому пожаловаться, они жалуются мне, чтобы я про их обиду по телеящику рассказал. Или в книжке упомянул. Им кажется, что я смогу восстановить справедливость. Ну что ж, я их понимаю. И стараюсь не разочаровывать. А потому выполняю свой долг. Один из пунктов в приложенной инструкции был сформулирован еще более впечатляюще:
«Эффективность этого лекарства подтверждена патологоанатомическими исследованиями».
Вот это высокие технологии!
ШУТКА, ОТ КОТОРОЙ ЖУТКО!
Выражаясь языком бывших советских газет, «уверенной поступью застрельщика светлого будущего шагает по нашей планете пиар-богатырь!»
Как пропиарили на весь мир летний отдых в Ницце, Каннах, Монте-Карло!
Едет туда все цивилизованное человечество ради престижа, чтобы потом сказать: «Мы отдыхали на южном берегу Франции!» Будучи под пиар-гипнозом, никто не замечает, что номера в отелях дорожают из года в год. Пляжный топчан, как и место на пляже, надо заказывать за день, платить по 35 евро. Если место не закажешь, будешь с топчаном на спине, как муравей с бревном, таскаться по узенькой прибрежной полоске с вероятностью пристроиться не больше, чем вероятность поставить двуспальную кровать в час пик в тамбуре подмосковной электрички. Потом, конечно, отвоюешь себе среди всеобщей «тамбурной смятки» участочек размером, достаточным лишь для того, чтобы тебя на нем похоронили в обнимку с этим топчаном. Причем стоя!
А какое может быть купание в море, от которого пахнет гламурным парфюмом? И большинство крутых пляжников так отвыкли от физических нагрузок, что заходят в него не поплавать, а постоять или обмакнуться, от чего само море у берега напоминает бульон с клецками. Чайки над этим морем уже не летают. Разъелись на мусорниках так, что не кричат по-чаячьи, а мяукают, как жирные коты. Голуби обнаглели, не уступают прохожим дорогу. И посреди всей этой отгламуренной природы новейшая фенька — дизайнерские отели, так называемые «гостиницы от кутюр»: от Армани, Булгари, Гуччи… Даже не пяти-, а шестизвездочные. Правда, наших пацанов из глубинки шестью звездами давно не удивишь. За Уралом есть и восьмизвездочные гостиные дворы. Если бы в номерах еще были туалеты, вообще бы над входом повесили… звезд семнадцать! Про отели «от кутюр» я расскажу не понаслышке. Как полноценный участник поголовного лохотрона я тоже там был, бордо пил… Так и хочется добавить: по усам текло, а в рот не попало. Вернулся после крутого отдыха домой уставший, нервный и сразу стал прикидывать, куда бы поехать переотдохнуть.
Однако подробнее… Остановился я, естественно, в самом пекле, извините, в самом центре Лазурного Берега. Впрочем, это одно и то же. В очень-очень дизайнерском отеле. В очень-очень и еще чуть-чуть. Я бы даже сказал, в бессовестно дизайнерском отеле. Конечно, я понимал, что интерьер крутой: белые стены, белая мебель, белые потолки, белые полы, белые марлевые занавески, нарезанные узкими лентами, как бинты свисают с потолка… Один к одному госпиталь в СССР! И как последний восклицательный знак… белые домашние тапочки. Видать, с намеком. Осталось вместо домашнего халата повесить в шкаф саван. Вообще, там, наверху — я имею в виду, на небесах, — по-моему, немало развелось шутников как среди бесов, так и среди ангелов: не знаю, кто из них прикололся, но комнату мне в этом отеле дали под номером «шесть». Уже к вечеру про себя я назвал ее «палата номер шесть».
Нашему человеку в таком отеле опасно селиться даже на сутки: вернется под утро после двух ресторанов, трех баров, пяти ночников с шестью караоками — у него белая горячка начнется преждевременно.
В модном глянцевом журнале, может быть, все вышеперечисленное и заманчиво выглядит. Но жить в этом белом безмолвии можно только со снежной бабой. Некуда бросить пожомканные кроссовки. Помню, вернулся после тенниса, скинул с себя замученную форму с уставшими носками на белый диван, торжественностью похожий на айсберг, о который сейчас разобьется «Титаник», и почувствовал себя этаким чердачным котом, которому разрешили помочиться на ковер от Версаче.