— То, что тебе не нужно платить никаких денег, не означает, что тебе вообще не нужно платить, — пояснила старуха, когда пламя внизу загудело в её зрачках.
Арнольд был в ужасе, но годы ненависти и наказания, которые он перенёс за преступление простого существования, грохотали внутри него. Болезнь назревала так сильно, что он почувствовал головокружение. Он сжался и окаменел, как будто готовился к автокатастрофе, — настолько сильно, что его лицо напряглось, в результате чего несколько прыщей вырвались наружу и выстрелили гноем в содержимое пылающей чаши.
Он закрыл глаза и храбро протянул руку вперёд. Он едва почувствовал порез, но когда открыл глаза, из его предплечья хлынула волна крови. Она наполнила чашу и разлилась по всему столу, но каким-то образом огонь всё ещё горел. Когда он начал кричать, мадам Одесса схватилась ладонью за рану и оказала огромное давление, заставив его замолчать от шока. Когда она подняла руку, кровотечение остановилось. Она использовала чёрную ткань, чтобы стереть остатки осушающей жидкости с его кожи.
Арнольд потерял дар речи, пока она поднимала содержимое чаши, стараясь не расплескать его и не обжечься. Она подошла к большой стеклянной банке и опустила её внутрь. Она сразу же закрыла банку крышкой, прежде чем снова занять своё место. Мадам Одесса нежно прикрыла тряпкой кровь, скопившуюся перед ними. Каким-то образом огонь внутри банки выживал без кислорода, различные невероятные зрелища ему было трудно проглотить.
— Что сейчас произошло? — спросил Арнольд, хотя и боялся ответа.
— Дай пять долларов, — приказала она. Арнольд сунул дрожащие руки в карман и достал банкноту, положив её поверх грязной тряпки. Мадам Одесса взяла деньги со стола и сунула их в лифчик. Банка, наполненная странной смесью, которую они только что создали, начала пузыриться и грохотать. Мадам Одесса встала и быстро подошла к двери.
— Пошли, — сказала она ему со спокойной настойчивостью.
Арнольд сделал, как ему сказали, и выбежал за дверь. Когда они подошли к другой стороне, мадам Одесса схватила его за плечи и заглянула ему в глаза, он всё ещё видел в них отражение огня.
— Наслаждайся своим новым будущим, — заметила она, после чего последовало кудахтанье и кашель.
— С-с-спасибо…
Он понятия не имел, что сказать в ответ, он почти чувствовал, что был в каком-то трансе. Невозможности, свидетелем которых он только что стал, были тяжёлыми. Тяжелее, чем любое другое незначительное событие, отягощавшее его существование.
Она медленно отвернула Арнольда от себя и повела обратно в зал ожидания. Гарри сидел там, такой же беспокойный, как всегда, и, несомненно, голодный. Голод так явно отразился на его лице, что он не знал, как с этим справиться. По глазам Арнольда он мог сказать, что произошло что-то безумное, однако его любопытство перевешивало тягу, которую усугубляла его полнота.
Пока Гарри заказывал три сосиски (лук, приправленная говядина, горчица и соль из сельдерея), Арнольд объяснял, что то, что произошло в задней комнате, повергло его в смятение.
Он всё ещё с трудом справлялся с этим. Гарри несколько раз расспрашивал его о конкретных деталях, которые Арнольд смог сообщить. Обычно, когда кто-то из них был нечестен, они быстро распутывались, когда требовали подробностей.
У лжецов с этим были проблемы, а у Арнольда — нет. Гарри был шокирован разоблачениями, но не мог точно знать, насколько его приятель приукрашивал. Вещи, о которых он говорил, нужно было видеть своими глазами, поэтому было трудно принять их за чистую монету из уст в уста. Тем не менее, он пошутил над ним, на всякий случай, если всё это было правдой.
— Дай мне взглянуть на твою руку, — попросил Гарри, когда Арнольд показал ему её. — Она безупречна, она не порезала тебя, — подтвердил он про себя, внимательно осмотрев конечность.
— Говорю тебе, я видел кровь. Море крови, Гарри, клянусь. Она хлестала, как чёртов фонтан.
— Но как это возможно, если нет разреза?
— Не знаю! Ничто из этого не имеет смысла, либо я сумасшедший, либо невозможное на самом деле возможно. Магия, может быть, колдовство? — Арнольд задумался.
— Ну, мы точно знаем, какой вариант более вероятен. Но если всё это каким-то образом реально и ты не сошёл с ума, что, чёрт возьми, произойдёт с Итаном? — Гарри задумался.
— А вот это чертовски интересный вопрос…
Итан проснулся, чувствуя себя на миллион долларов. Он опустился на мохнатый ковёр и расставил руки в позе отжимания. Он начинал свой день с пятидесяти отжиманий и сотни скручиваний. Затем он сделал несколько подходов сгибаний рук с гантелями и несколько подходов на горизонтальной скамье. Неудивительно, что парень выглядел так, будто его вырезали изо льда, его одержимость фитнесом была почти неестественной для человека его возраста. Он был крутым петушком, гордо выпячивая свою тугую маленькую задницу, даже когда не было ни души, чтобы это увидеть. Он выполнял миссию, добиваясь одобрения общества, не раскрывая своих поверхностных намерений.