Любой человек, сталкиваясь с трудностями, проходит определенные стадии. Я прошел их все. Сейчас стадия «принятия». Я все принял. Понял? Конечно, нет. Но я устал. Да и поводов сомневаться в действительности было разве что один. Мой мозг. Но это не совершенная система. Она ломается. Или переключается. Не знаю.
Соц. сети, фотоальбомы, документы, окружающие люди — все говорит о реальности данного мира. Все, кроме моих воспоминаний. Они разняться. Где-то совсем немного, как наши с женой имена, где-то значительно, как дружба с Антоном и Аней. Но, в целом, истории схожи. Родители, дом, семья, работа, увлечения. Я легко втянулся в свою новую (старую) жизнь. Просто перестал замечать несостыковки. То, что не заметить было невозможно, игнорировал. Отложил в долгий ящик.
Конечно, втайне ото всех (особенно от психолога) я искал Халида. Оказалось, он умер еще в советское время. Расул, его сын, даже скинул мне вырезку из газеты «Дагестанская правда», в которой некрологом была напечатана большая статья о жизни Халида Османова, почетного гражданина ДАССР. Что касается дома, в котором я нашел рукопись немецкого фотографа, его снесли лет десять назад. Теперь на том месте красуется современный коттеджный поселок. Сам фотограф, Лоренц Вернер, не смотря на преклонные годы, находится в здравом уме и отлично пользуется электронной почтой. На мое письмо он ответил, что, действительно, принимал участие в Гималайской экспедиции, но, к своему сожалению, ни о каких артефактах не слышал и что свой дневник готов предоставить как историческую ценность, но только по официальному запросу. «Когда в сорок пятом году я покидал Кенигсберг, — писал он, — дневник был единственной вещью, которую я смог забрать с собой».
Антон оказался отличным другом. Несмотря на мое сопротивление, затаскал меня по дорогим специалистам-реабилитологам. Анька, со своей стороны, всячески поддерживала Алину, не давая той раскисать. Дети любили и радовали. Разгар лета совпал с моей выпиской из больницы, правда, с пометкой «под наблюдение врача», и все казалось нормальным. А вскоре, с двумя черточками пластиковой полоски счастливые хлопоты заполнили собой наши мысли и чувства. Жизнь продолжалась. Счастливая жизнь.
ЧАСТЬ 3
Глава 1
США, Калифорния, Сан-Франциско, кампус IT компании Zodiac, конференц зал Zodiac Hall
Зима 2011 года
— Мистер Тхаур, семь минут, — сказал ассистент в больших шумоподавляющих наушниках с микрофоном.
Ману Тхаур, основатель и бессменный лидер американского IT гиганта Zodiac, стоял за сценой в ожидании своего выхода. Безупречно сидящий серый костюм тройка с приталенным, современного кроя жилетом нисколько не сковывал движения энергичного мужчины. Черные волосы, аккуратно уложенные на пробор, поблескивали смолью в свете закулисных софитов. Коричневые, чуть навыкате глаза смотрели спокойно и уверенно. Тонкие губы подчеркивала эспаньолка, подобранная к его смуглому скуластому лицу стилистом. Ману выпрямил спину. Высокий рост не всегда был его преимуществом. В годы учебы в университете молодой индус стеснялся неуклюжести своей худобы, машинально сутулясь в попытке укрыться от любопытных взглядов сокурсников, особенно девушек. Сегодня же он выглядел с иголочки, а главное, был богат, успешен и пока все еще молод. Но упертый позвоночник привычно кривился дугой, стоило Ману о нем забыть.
— Две минуты.
Ману сделал глубокий вдох. Он сотни раз выступал на публике. Дважды приходилось готовить доклад лично президенту. Но до сих пор перед выходом к аудитории его охватывало волнение. Для публики оно не было неприятным. Скорее наоборот. Волнение придавало живости ее обладателю. Оно делало речь Ману яркой, эмоциональной, а движения естественными, лишенными снобизма профессиональных ораторов. Но Ману это не нравилось. Склонность к перфекционизму заставляла его раздражаться отсутствием полного контроля над своим телом.
— Тридцать секунд.
Огромный, во всю длину сцены экран транслировал знаменитый логотип. Солнечное затмение с выбивающимися по краям лучами, делящими диск на двенадцать равных частей, одновременно символизировало время и пространство, как считал Ману, две единственные вещи, которыми нам дозволено пользоваться.