Кажется. Сторм воспользовалась моими мыслями, невысказанными ранее, и сказала все именно так, как есть. Я киваю.
— Мне становится одиноко, — откровенно признается она. — Шеймус работает допоздна, и в нашем большом доме только я. Я подумывала вернуться на работу, но Шеймус говорит «нет», потому что мне нужно сосредоточиться на снижении уровня стресса, чтобы наконец-то забеременеть.
Она хочет ребенка. О, я тоже хочу ребенка! Ну или… так мне сказали.
— Мне жаль, что у тебя проблемы. — Мне жаль; ей, должно быть, тяжело и она такая одинокая. — Наверное, это очень утомительно — пытаться забеременеть, когда у тебя слишком много свободного времени.
— Это то, что есть. Не всем может повезти с первой, второй или даже третьей попытки.
— Нет, не всем. Это правда. — Мое сердце болит из-за Сторм. Я думаю, что из нее, с ее заботливым характером и нежным присутствием, получилась бы отличная мама. Возможно, я смогу выслушать ее проблемы и стать плечом, на которое можно опереться, пока я здесь застряла. Лэйну не обязательно об этом знать. Нет. Я не обязана ему говорить. Я могу быть полезной ей, если она того захочет. — Если тебе когда-нибудь понадобится поговорить, моя дверь всегда открыта для тебя.
— Очень мило, что ты это предлагаешь. — Она хлопает ресницами. — Ты очень добра.
— Мы соседи. Обе застряли дома. Мы можем составить друг другу компанию.
— Я бы этого хотела. — Ее и без того ясные глаза заблестели еще больше. — Так вы с Реттом собираетесь когда-нибудь попробовать завести детей? Вы такая милая пара. Ваши малыши были бы просто супер.
— Мы пытаемся. — Я стараюсь говорить так, будто в моем сердце та же пустота, что и во время признания Сторм, но не думаю, что у меня это получается, потому что она смотрит на меня с некоторой опаской. Я снова пытаюсь выразить свою печаль. — Я не люблю говорить об этом, потому что это вгоняет меня в депрессию, но Ретт, ну… его причиндалы… — Я наклоняюсь вперед, как будто хочу рассказать какой-то большой секрет. — Все его пловцы плавают задом наперед, вверх ногами и по кругу. Правда в том, что у него клоунские плавки задом наперед, вверх ногами.
— О, нет. Это ужасно.
— Да. — Я вздыхаю. — Мы ходим к врачу по бесплодию. Уже какое-то время, и Ретту приходится принимать эти специальные таблетки и все такое, думаю, чтобы его маленькие сперматозоиды не путались.
— Ох, бедный Ретт. Он, должно быть, чувствует себя ужасно.
— Да, так и есть. Он знает, как сильно я этого хочу.
— Значит, в остальном у тебя все хорошо?
— О, да. — Я перевожу дыхание и беру себя в руки. Я хочу улыбнуться, даже рассмеяться, но не могу. Я должна быть правдоподобной. — У меня яичники-чемпиона. По-настоящему умные. Я каждый месяц выбрасываю кучу этих молокососов, как мощные бомбы, но у Ретта? — Я использую свои указательные пальцы, чтобы изобразить его сперму, бешено ими шевелю, а затем направляю их в сторону скамейки, только для того, чтобы закружить их по кругу. — У них просто нет направления, у этих маленьких глупышек.
Шторм прижимает руку к груди. Смех клокочет у меня в горле, но я закрываю рот и с трудом сглатываю. Это послужит тебе уроком, Лэйн, за то, что ты заставляешь меня скучать и так часто надо мной издеваешься.
— Я уверена, что у тебя будет ребенок, которого ты так хочешь, Лия. Они вылечат его своенравную сперму. Я верю, что так и будет.
Я прочищаю горло:
— А как насчет вас, ребята. Вы обращались за какой-нибудь помощью?
— Нет. — Она качает головой. — Ни к одному врачу, занимающимся бесплодием. У меня правда была очень напряженная работа, и мой терапевт считает, что из-за нее у меня возникли некоторые проблемы. Он сказал, что, поскольку я взяла трехмесячный отпуск, у нас скоро все должно наладиться. Надеюсь, это продлится недолго.
— О, так это отличная новость. Я буду держать пальцы крестиком ради тебя.
— И я ради тебя. Буду молиться, чтобы лекарство подействовало, и сперматозоиды Ретта нашли правильный путь к твоему зачатию.
— Он это оценит. — Я выдавливаю из себя слова.
— Ты в порядке?
— Да, нормально. Но разве тебе иногда не хочется из-за этого плакать?
— О, нет. Не плачь. Все будет хорошо. — Сторм проводит рукой по скамейке в моем направлении. — Это случится.
— Я лучше сделаю себе сэндвич.
— Конечно.
У меня появился друг, вернее, двое друзей, если считать того горячего парня из соседнего дома, который подмигнул мне, а Лэйн ничего не узнает.
Это будет моим маленьким секретом.
Глава двадцать третья
Это был самый непродолжительный секрет в мире, потому что мистер детектив установил камеры слежения по всему дому, чтобы следить за мной и быть уверенным, что я в безопасности, пока его нет дома. Он мне ничего не сказал.