— Ты уверен, Лэйн?
— Уверен. — Я слышу счастье в его голосе.
— Хорошо.
Какая остановка?
Я с трудом сглатываю. Мои ступни подпрыгивают на полу, а затем дрожь поднимается по моим ногам до колен.
О боже. Он правда уходит.
— Все в порядке, Миранда, — говорит он, поглаживая меня по бедру. Я перевожу взгляд в его сторону. — Возможно, тебе это понравится.
Понравится? То, что он не сделает каждый шаг со мной, как обещал? Мне это не понравится, ни капельки.
— Не делай такой злой вид, — фыркает он.
— Я не злюсь. — Злюсь.
— Нет, ты злишься. Я вижу тебя, Миранда. Вижу.
Хреновое у него зрение, потому что если бы он видел меня — если бы он по-настоящему меня видел — он бы увидел, как сильно я его люблю, и сказал бы мне, что тоже меня любит. Он также сказал бы мне, что мысль о том, чтобы провести ночь без меня рядом, стала бы для него сущим адом, потому что именно это я и хочу ему сказать.
Я не отвечаю. Не могу.
Машина подъезжает к обочине. Я закрываю глаза, прикусываю нижнюю губу и скрещиваю руки на груди. Задерживаю дыхание. Я не могу смотреть, как он уходит. Я отказываюсь это делать. И если уж он решил, что знает меня, то поймет, что я не смогу как следует попрощаться с ним.
Лэйн открывает дверцу машины. Перемещает вес на заднее сиденье, пока не пропадает вовсе.
Позыв к рвоте подкатывает к горлу и корню языка. Я прижимаю два пальца к губам, и они неконтролируемо трясутся. Я держу глаза закрытыми и приказываю себе не плакать. Не смотри. Оставайся сильной. Будь храброй.
Я прислушиваюсь, жду пока не захлопнется дверь, чтобы официально объявить, что все закончилось, а затем дверь рядом со мной открывается.
— Давай, вылезай, — говорит Лэйн. Что он делает?
Я чуть не пищу, но сохраняю самообладание и ничего не говорю.
— Тебе всегда нужно все так безумно чертовски усложнять? Серьезно?
Я поджимаю нижнюю губу. Опускаю руку на колени.
— Не могла бы ты открыть свои чертовы глазки?
Не могла бы.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты настоящая заноза в заднице?
Киваю.
— Действительно, и кто же?
— Ты. — Я открываю глаза и вижу Лэйна, который наклоняется ко мне и улыбается.
— Хорошо, рад, что ты это знаешь. А теперь, не могла бы ты, пожалуйста, выйти из этой ебаной машины?
— Зачем? — тихо отвечаю я.
— Потому что я хочу тебе кое-что показать.
Лэйн переплетает свои пальцы с моими и помогает мне выйти из машины. Он не отпускает меня, даже когда я поднимаю взгляд и ахаю при виде вывески с надписью: «Свадебные торты Алессандро».
Мы вернулись к тому, с чего начали. Мы свободны и вернулись к тому, с чего все началось.
— Голодна? — его дерзкая ухмылка заставляет меня закатить глаза.
Я голодна, очень голодна. Я киваю.
— Хорошо. Пошли, — говорит Лэйн, дергая меня за руку.
Мой желудок сжимается, как у рыбы, вытащенной из воды, а сердце учащенно бьется. Мы собираемся съесть торт вместе. Я не хотела прощаться с ним, но если придется, то лучшего способа, чем этот, не найти.
Лэйн открывает дверь. Я смотрю на него с обожанием, выражая все, что чувствую, но не могу выразить словами.
— Добро пожаловать в «У Алессандро», — говорит Стейси. С ней все в порядке. Рэйв и его люди не тронули и волоска на ее прекрасной головке. Она держит маленький золотой поднос с несколькими квадратными соблазнителями в центре.
— Здравствуйте. — Лэйн улыбается, отпускает мою руку и проводит ею по моей пояснице. Я тут же кладу голову ему на плечо. — Я Питер, а это М-М-Миранда, моя невеста. Мы ищем идеальный свадебный торт.
О мой Бог. Это потрясающе. Он вспомнил, вспомнил, что я сказала в тот день.
— Замечательно. — Ее бирюзовые глаза все так же блестят. Она протягивает поднос в мою сторону. — У нас здесь есть шоколад, карамель и фрукты, — она указывает на поднос, — и еще много чего на выбор в нашем дегустационном зале.
— О, дегустационный зал. Звучит заманчиво. — Лэйн облизывает губы. — Милая тыковка, я, пожалуй, попробую шоколадный. Ты должна выбрать карамель, начнем с этого.
Он само совершенство, просто само совершенство. Я краснею. Знаю, что это так.
— А ты что думаешь? — он улыбается, как чеширский кот.
— Думаю, это чертовски идеально.
— Я так и думал, что ты согласишься. Я знаю тебя, Миранда. Правда знаю тебя.
Он прав. Так и есть. Две короткие недели — вот и все, что понадобилось этому детективу, чтобы узнать обо мне больше, чем я сама о себе знала.
Я беру с подноса квадратный карамельный торт, а Лэйн берет шоколадный.