Розу пронзили два кроваво-оранжевых огромных глаза, на фоне серовато-голубой кожи. Черные крылья с огромным размахом, закрывали все видимое пространство. Черные волосы растрепались по спине, огибая на голове два больших рога, скошенных друг к другу, и два таких же поменьше.
- Ты моя. И не сможешь мне сопротивляться, - сказала демоница.
Роза схватила ее за руки, и выпустила вырывающуюся энергию наружу. Обеих покрыла волна золотого свечения. Но Лейла едва ли страдала, чувствовала дискомфорт, но с легкостью его переборола.
Роза отпустила демоницу и закричала от отчаяния. Она не хотела, не могла так просто сдаться. Никита защищал ее ценой собственной жизни. Оставил все ради ее безопасности. Он верил, что есть выбор, даже у таких безнадежных душ, как ее.
Энергия продолжала сдавливать тело, словно вся мощь, не израсходованная за двадцать лет ее жизни, вдруг вздумала проснуться и разорвать ее на части. Розу душил гнев на себя, на демонов, на ангелов.
Увидеть четкую картинку перед глазами Роза смогла лишь тогда, когда Юджин подобрался к Каролине и схватил ее за руку, отчего она вскрикнула от боли. Роза повернулась в их сторону, едва пошатнулась вперед и вытянула руки, как энергия вырвалась прочь. Каролина, затерявшись в золотом потоке, прикрылась руками. Юджин потерял человеческое обличие, а затем загорелся.
- Роза, нет! – крикнул Даниэль. Но глядя на то, что она может причинить вред демону, Роза лишь больше нахмурилась, сосредоточилась на Юджине и увеличила поток энергии. Она не понимала, как это происходит, чем больше злилась, тем ярче становился свет, чем больше сосредотачивалась на демоне, тем хуже ему становилось. А вместе с тем по телу пробегала приятная охлаждающая волна. Роза чувствовала легкость, расслабление, от высвободившей ее тело силы. И энергию вонзить в тело демона хотелось еще сильнее.
- Роза! – повторил Даниэль. Его крики она проигнорировала. Приятные чувства уже прикасались к ее телу, спину перестало жечь, метка не впивалась в плоть, не прожигала ее насквозь. Тело будто порхало.
Демон выкрикнул в последний раз и растворился серым пеплом. Роза улыбнулась, приготовившись почувствовать волну облегчения. Энергия спала. Свечение прекратилось. Пальцы онемели, а спину саднило, будто от порезов.
- Нет, - выдохнул Даниэль. А Лейла довольно улыбнулась.
- А ты сомневался.
Вокруг Розы вспыхнул огонь. Она вздрогнула. Он не причинял боль, но окутывал ее с ног до головы. Он был неприятен. Воздух стал тяжелым. Густым дымом ее обволакивала темнота.
- Роза! – крикнул Даниэль и протянул ей руку.
Роза схватила его за руку. Отпускать его не хотелось. В груди протяжно застонало от боли. Во сне он растворялся в собственном солнце, а сейчас она погружалась в туман.
- Я люблю тебя, - эхом пронесся голос Даниэля из сна.
- Папа, - горестно вздохнула Роза. Не то в жизни, не то в проявившемся сне.
Их руки расцепились. Серафим казался все дальше и дальше.
Роза не могла вымолвить ни слова, не могла произнести никакой звук, холодные слезы застыли в глазах, но тело обкатило жаром. Все, как во сне. Вещий, успела подумать она и потеряла землю под ногами. Она подала! Падала с небывалой высоты. Вскинув руками, Роза попыталась бессмысленно ухватиться. Согревающий душу ангельский свет пропал. Перед глазами все расплылось. Роза падала. Она не могла видеть, что ожидало ее внизу, но чувства были неприятными. Роза закрыла глаза и приготовилась к удару.
Ударившись о землю, Роза открыла глаза и увидела небо. Застывшее. Серое и злое, словно в самый непогожий день. Солнечный свет спешно угасал. Дневные часы будто включили на перемотку и заставили со стремительной силой бежать вперед. Прозрачные облака на небе сгустились в темные грозовые тучи с яростными молниями. Свет погас. Наступила ночь.
Глава 36
Черно-синее небо разбивали яркие вспышки молний. Словно электрические заряды, они сверкали на потемневшем куполе. Среди них Роза видела тени, стремившиеся к земле. Очертания их напоминали демонов. И, кажется, она слышала крики. В воздухе стоял непонятный гул.
- Роза. – Каролина склонилась над ней и заслонила обзор к черному небу. Она перевела взгляд на подругу и медленно присела.