«Некомпетентность полиции — педофил отпущен на свободу».
Дочитав статейку до конца, Тобела сдвинул недоеденную картошку в сторону. Посмотрел на гладкую поверхность воды в бухте. По воде скользили яхты с загорелыми туристами; они ходили вдоль берега до Лландудно и Клифтона, где после заката им подадут коктейли. Тобела смотрел на яхты невидящим взглядом. Он сидел неподвижно, уставясь в одну точку, положив руки на страницу со статьей. Потом он перечел ее еще раз.
В дверь кабинета постучали, и священник сказал:
— Войдите!
На пороге показалась дама среднего возраста; черные волосы коротко подстрижены и облегают голову шапочкой; длинный изящный нос…
— Извините, что помешала. Перекусить не хотите?
Две женщины с первого взгляда оценили друг друга.
Кристина разглядела фальшивую самоуверенность, покорность, стройную фигурку, скрытую под широким платьем. Деловая женщина с тонкими руками — самая тяжелая работа для нее в кухне. Дамочки такого сорта занимаются сексом для того, чтобы зачать ребенка, а не ради удовольствия. Дамочки такого сорта гневно отворачиваются, если губы и язык мужа скользнут ненароком ниже маленьких обвисших грудей. Кристина разглядела суть с первого взгляда, но ей не хотелось выдавать себя, и она попыталась притвориться невозмутимой.
Священник встал и, подойдя к жене, взял у нее поднос.
— Спасибо, мамочка, — сказал он.
— Не за что, — ответила она, улыбнувшись Кристине одними губами. На какую то долю секунды ее глаза выдали сообщение: «Я прекрасно понимаю, что ты за птица». Потом жена священника тихо прикрыла за собой дверь.
Ее муж рассеянно поставил поднос на стол — бутерброды, куриные голени, маринованные огурчики, салфетки.
— Как вы познакомились? — спросила Кристина, дождавшись, пока он сядет на место.
— Мы с Ритой? В университете. Ее машина сломалась. У нее был старый «мини-майнор». А я проезжал мимо на велосипеде и остановился.
— У вас была любовь с первого взгляда?
Священник улыбнулся:
— Для меня — да. У нее тогда был жених в армии.
За что он ее полюбил? Кристине очень хотелось спросить, что он в ней нашел. Почему выбрал именно ее. Неужели она была похожа на идеальную жену для священника? Была ли она девственницей? Чистой… Кристина представила себе любовь, ухаживания, обладание… И поняла, что в том возрасте подобные отношения наскучили бы ей до смерти.
— Значит, вы отбили ее у жениха? — спросила она, хотя история священника уже утратила для нее интерес. Заинтересованность сменилась привычной в таких случаях завистью.
— В конечном счете — да. — Он самодовольно улыбнулся. — Пожалуйста, съешьте что-нибудь.
Она не была голодна. Взяла сандвич — идеально ровные треугольнички хлеба с латуком и помидором, положила на тарелку, а тарелку поставила себе на колени. Ей хотелось спросить, как ему удавалось ждать, как он подавлял свои желания до свадьбы. Интересно, будущие священники мастурбируют — или в их мире это тоже считается грехом?
Она выждала, пока он возьмет куриную голень, — он взял ее за косточку. Он наклонился вперед, чтобы есть над тарелкой. Губы его заблестели от жира.
— Впервые я занялась сексом, когда мне было пятнадцать, — сказала она. — По-настоящему.
Ей хотелось, чтобы он подавился, но он лишь на секунду перестал жевать.
— Я сама выбрала мальчика. Как говорится, сняла. Самого умного в классе. Я могла бы пойти с любым, и я это знала.
Священник, с недоеденной курицей в руке и набитым ртом, беспомощно хлопал глазами.
— Чем больше отец молился об изгнании из меня демонов, тем больше мне хотелось их увидеть. Я мечтала о демонах по ночам. Каждый вечер мы все сидели в гостиной, а отец читал вслух Библию, произносил долгие молитвы и просил Бога изгнать дьявола из Кристины. Плотские грехи. Искушения. Мы все держались за руки, а он потел и говорил, говорил — пока стекла в окнах не начинали дребезжать и у меня на затылке не вставали дыбом волосы. Какие еще демоны? — думала я. Как они выглядят? Что делают? Как бывает, когда они выходят? Почему он зациклился на мне? Неужели во мне есть что-то, с чем я ничего не могу поделать? Сначала я ничего не понимала. Но потом мальчики в школе начали обращать на меня внимание. На мое тело.
Тарелка на коленях мешала, сковывала движения. Кристина с грохотом поставила ее на стол и скрестила руки под грудью. Нужно успокоиться; священник ей нужен, несмотря на то что у него имеется идеальная жена.