Мы наелись от пуза и готовы были идти дальше под дождем, который вроде угомонился и только накрапывал.
— Теперь надо добираться до Питтсбурга по шоссе номер двадцать два, — сказал Шнур.
Было раннее утро, вставало солнце, проезжавший мимо автомобиль расплющил колесом голубую птицу. Я услышал, как она слабо пискнула, и мне прямо нехорошо стало. Скорее бы отсюда убраться! Какой-то водопроводчик подвез нас до Хантингдона, а электрик — до Холидейсберга, оттуда человек, которого звали Бидди Блэр, подкинул нас до Блэрсвиля, а потом мы понеслись в Кораополис с фермером, у сына которого был заворот кишок. По дороге мы наслушались всяких ужасов, но я сердцем чувствовал, что каждый, как мог, старался нам помочь.
Было уже семь утра, нам захотелось чего-нибудь сладенького, и Шнур купил леденцов «Син-Синс». Брат ужасно переживал, что никогда не доедет до Шейлы. Он не говорил, сколько ехать до Окленда, — не хотел меня пугать. Я сказал ему, что не знал, что в мире так много белых, — у нас в Северной Каролине столько не было.
— Угу, — ответил Шнур. А потом сказал: — Интересно, мистер Отис послал за нами копов, когда я тебя выкрал? Ну да ладно, теперь-то ему нас точно не найти. А вот и машина, и там только двое.
Машина ехала со скоростью, наверно, миль восемьдесят в час, но затормозила со скрипом. Мы залезли на заднее сиденье.
— Куда едете? Мы в Монтану. Деньги у вас есть?
— Не так чтобы много, — ответил Шнур.
— Ладно, довезем вас до Питтсбурга.
Когда мы приехали в Питтсбург, опять лило как из ведра. Мы зашли на станцию, чтобы спрятаться от дождя, но двое мужчин в синей форме, какую носят на железной дороге, велели нам убираться. Мы подняли воротники и выкатились на улицу. Неподалеку была церковь с крестом наверху.
— Пойдем-ка немного обсохнем, — сказал Шнур. — Отсюда, вроде, не должны выгнать.
Внутри было холодно, но снизу, от печки, шло тепло, а наверху кто-то играл на большом органе. Шнур сказал, что это Аве Мария. Потом пришел человек с горящей палочкой и стал быстро зажигать свечи в передней части церкви.
— Алтарник, — сказал брат.
На улице дождь не унимался.
Когда я услышал музыку, дед, я сказал Шнуру «шшш» и спросил:
— Можно мне спеть?
— Сперва хотелось бы убедиться, что ты знаешь мелодию, — ответил Шнур.
— Я тихонько, — сказал я.
— К нам идет большой человек в черном, — сказал брат.
В это время я уже пел себе под нос.
— Какой прекрасный голос. Как тебя зовут? — спросил большой человек в черном.
— Пикториал Ревью Джексон из Северной Каролины.
— А с тобой кто?
— Мой брат Джон Джексон.
— Ты сумеешь вытирать пыль со скамеек? — спросил священник.
— Я работал на кондитерской фабрике, — сказал Шнур. — Со скамейками уж точно справлюсь.
— А полы мыть умеешь? Две раскладушки у печки, сто долларов в месяц — по пятьдесят каждому — бесплатная еда и крыша над головой.
— Неплохое предложение. Только мы едем в Калифорнию к моей жене.
— Как ее зовут?
— Шейла Джексон, урожденная Джойнер. Она тоже из Северной Каролины.
— А я — преподобный отец Джон Макгилликади.
— Это, случаем, не вы разгромили «Филадельфия филлис»[14]? — спросил Шнур.
— Нет, того звали Корнелиус Макгилликади, он мой дальний родственник. «Филадельфия атлетикс»[15]… Я — отец Джон Макгилликади, Общество Иисуса, иначе Орден иезуитов. Ну что, малыш Джексон, хочешь подняться наверх, на хоры, и что-нибудь спеть? Что ты больше всего любишь?
Представляешь, дед? Я ответил, что больше всего люблю «Отче наш» и что Лулу даже плачет, когда я пою у нее на крыльце.
Отец Макгилликади отвел меня наверх на ХОРЫ и усадил рядом с человеком, который играл на органе. Я стал насвистывать и пожалел, что у меня нет хотя бы губной гармоники, а потом мы запели, и преподобный отец сказал, что я пою, как ангел.
В это время Шнур внизу мыл пол. Он сказал, что хотел бы, чтобы при нем сейчас была его дудка, но это не беда, потому что он ее услышал в голосе своего братишки.
Мы сказали отцу Макгилликади, что, как только получим сотню баксов, сразу поедем в Окленд на грейхаундском автобусе[16], а он ответил, что скоро уже воскресное утро, вдобавок какой-то адвент, и попросил меня спеть «Отче наш», когда все прихожане соберутся на молитву. И я спел там же, на ХОРАХ. Я старался изо всех сил, отец Макгилликади прямо весь светился, так ему понравилось. Ирландцы были ужасно довольны, даже раскраснелись все, а мы получили свои сто долларов, сели в автобус, на котором нарисована голубая собака, проехали через весь Огайо и поехали дальше, в Небраску. Шнур спал на заднем сиденье, он там был один и смог вытянуть ноги, а я сидел в середине рядом с белым стариком лет девяноста, который, когда мы остановились перед Кирни, штат Небраска, сказал:
15
Бейсбольный клуб «Окленд атлетикс» был основан в Филадельфии в 1901 г. под названием «Филадельфия атлетикс».
16
«Грейхаунд» — старейшая транспортная компания США (основана в 1914 г.); на междугородних автобусах этой компании изображена бегущая борзая (grey-hound).