Ленгмар перевернулся на другой бок. Уставшее сознание отметило, что вокруг по-прежнему темно, хотя восточный край неба уже и окрасился алым. Значит можно еще поспать. Но это тепло в районе груди… Он приоткрыл один глаз и заглянул за пазуху. Крылья Ветров источали ровное голубое свечение. Ленгмар оглянулся, выискивая глазами хараксу и Кадая.
Маг так и не ложился спать. Он по-прежнему колдовал, на этот раз чуть в стороне от дерева. Юноша закутался в плащ и побрел смотреть, чем именно тот занят.
При ближайшем рассмотрении харакса была в идеальном состоянии. В темноте, конечно, много не разглядишь, но, по крайней мере, оба крыла теперь были на месте. Кадай же сидел на земле, поджав под себя ноги, с закрытыми глазами и шарил рукой в траве.
- Потерял чего? – Ленгмар понимал, что спрашивает глупость. Ведь свет кинжала явно указывал, что эти манипуляции – магия стихий.
- Нет, - Ответил Кадай, не открывая глаз и не прекращая движений. – Воду призываю.
Воду? Ленгмар присел рядом и тут из-под пальцев Кадая вдруг забил родничок. Вода, теряясь в траве, побежала вниз по склону.
- Ну, теперь можно и поспать.
Маг, не обращая внимания на сырость и прохладу, разлегся на ровном клочке травы. Закинул руки за голову и уставился в звездное небо. На этот раз он улыбался не напряженно, а мечтательно и немного устало.
Крылья Ветров тоже угасли. Ленгмар немного понаблюдал как созданный магией источник насыщает влагой землю и тоже пошел досыпать. А в голове крутилась мысль, что ложбинка, куда стекала вода, уже через седмицу превратится в настоящее озеро.
Глава 2
Проклятый золотой кругляш до боли врезался в ладонь, а Крэйвен продолжал бесцельно пялиться в окно. Там царило привычное для Оскахины оживление, но его мысли занимало совсем другое. Мариса ушла…
И ведь в каком хорошем расположении духа он пришел в себя. Боль отступила, в воздухе витал едва уловимый запах луговых трав. Так обычно пахло всякий раз, стоило Марисе принять ванну. А на губах как будто остался след от мимолетного поцелуя. Ему следовало бы догадаться сразу, но Крэйвен осознал случившееся лишь обнаружив в своей ладони даньгенский золотой на кожаном шнурке. Ее талисман.
Давно понимал, что рано или поздно это случится, но легче от того не становилось. Теперь можно вернуться к прежней разгульной жизни. Но зачем? За прошедшие с момента их первой встречи седмицы он слишком сильно изменился, чтобы по-прежнему довольствоваться дешевой выпивкой, доступными женщинами и бессмысленным мордобоем.
Стряхнув оцепенение, Крэйвен направился к двери, по пути подхватив с кровати мешочек с теми самыми травами, что Мариса добавляла в воду. Там же валялись и прочие ее пожитки, но сам мешок стоял рядом на полу и не выглядел пустым. Присев и развязав шнурок на горловине, он обнаружил прощальный подарок.
Рука погрузилась в кучу разномастных серебряных монет, зачерпнула жменю. Крэйвен наблюдал как монеты ссыпаются обратно, одна за одной.
- Спасибо, - Грустно усмехнувшись, прошептал он. И кинул мимолетный взгляд наверх, как будто незримый адресат находится именно там. – За все спасибо.
Раньше он и представить себе не мог такого богатства. Сейчас же… Любые деньги готов отдать только лишь за возможность еще разок встретиться с нею.
Задвинув наследство подальше от любопытных глаз прислуги, Крэйвен набил до отказа имевшиеся в наличие кошельки. Новая жизнь, новые хлопоты. Предстояла увлекательная затея – разменять серебро по частям на золото, да так, чтобы не вызвать лишних вопросов. Потому как таскаться с полным мешком серебра – это надо обладать недюжинной силой и полным отсутствием здравого смысла. Спустившись по лестнице, Крэйвен очутился в полупустом обеденном зале. С кухни доносился манящий запах свежей выпечки.
- Это ты здесь хозяин? – Он окликнул пузатого коротышку, что суетился за барной стойкой. – Жрать хочу, сил нет. Сорганизуй чего посытнее.
- О, о! Погоди. Ты же тот самый иннол, что был при смерти?! – Оживился толстяк, округлив глаза и зачем-то тыча пальцем в сторону лестницы на второй этаж. – Это хорошо, что ты выздоровел. Это «ух-х-х» как хорошо!
- Ух-х-х, - Согласился Крэйвен, слегка стушевавшись от такого напора. - Я ж и не спорю.
Внешний вид и манеры выдавали в хозяине уроженца Альганги. Хотя, чего удивляться? Оскахина – город, в котором уживаются представители народов со всех концов света. А конкретно этот район, вплотную примыкающий к порту, облюбовали ганиши и милуниты: основные народности юго-востока империи. Вот между собою их Крэйвен различал уже с трудом. И те, и другие смуглые, черноглазые. Носят на голове чалму. Говорят, всего и различий, что в разных богов верили когда-то. Но то было до присоединения Альганги к Империи. Теперь то уж у всех имперцев боги одни.