Несмотря на самоотверженную работу большей части альпинистов, дело продвигалось медленно. Харлампиев, считавшийся главным в группе, оказался плохим руководителем и не мог организовать целесообразного использования сил даже небольшого числа людей. В то время как альпинисты трудились на леднике, хозяйственная часть отряда и караванщики непрерывно доставляли грузы из Бордабо в Алтын-Мазар, далее в Базовый лагерь у языка ледника Федченко и уже оттуда в Подгорный лагерь.
Переправы становились все более трудными, вода быстро прибывала, и не всегда каравану удавалось за один день добраться из Алтын-Мазара до Базового лагеря. Много сил отнимал также путь по леднику Федченко и далее к Подгорному лагерю, до которого мог доходить караван. Однако, несмотря на все трудности, в Базовом и Подгорном лагерях постепенно накапливались ящики с продуктами и снаряжением. Напряженная и опасная работа караванщиков сыграла большую роль в подготовке восхождения.
20 июля из Алтын-Мазара вышел в очередной рейс караван. На этот раз с ним следовали только что прибывшие альпинисты во главе с Н. А. Николаевым, врач отряда В. И. Маслов и завербованные М. В. Дудиным в Алтын-Мазаре носильщики, значительно пополнившие коллектив сотрудников отряда. Носильщиков было семеро: таджики Ураим Керим, Нишан-Раби, Джамбай Ирале и киргизы: Абдурахман, Усумбай, Ураим, Закир.
24 июля группа Н. А. Николаева прибыла в Подгорный лагерь. Прокладка тропы по леднику Сталина теперь намного ускорилась, и уже 27 июля первый караван с грузами смог пройти в Ледовый лагерь. Альпинисты могли теперь продолжить разведку гребня восточного ребра и приступить к непосредственной подготовке пути восхождения.
Альпинисты на подходах к леднику Сталина
Фото Е. Белецкого
До намеченного срока штурма вершины оставалось менее месяца. Однако после тяжелой работы на леднике альпинистам необходимо было отдохнуть, хотя бы дня два; предстоявший выход на ребро должен был потребовать от людей большого напряжения. Эти дни отдыха альпинисты посвятили занятиям с носильщиками. Нужно было подробно рассказать им о целях предстоящего восхождения и обучить элементарным приемам техники альпинизма.
Члены группы объясняли носильщикам назначение альпинистской веревки, кошек и ледоруба, показывали основные приемы страховки и способы передвижения по скалам и льду. Слушатели, в особенности таджики, показали себя способными учениками. Они оказались хорошими скалолазами, но несколько побаивались непривычных для них снега и льда. На крутых перегибах ледника Орджоникидзе, избранных местом тренировки, альпинисты учили новых сотрудников отряда ходить на кошках и переправляться через глубокие трещины.
Выход на восточное ребро был назначен на 29 июля. Все наличные альпинисты в сопровождении носильщиков должны были подняться в лагерь «5600 м» — первый лагерь на гребне и доставить туда возможно большее количество грузов. Из лагеря «5600 м» предполагалось начать обработку пути через «жандармы». Следовало, по возможности, сбросить непрочно лежащие камни, забить в трещины скал крюки, навесить на них веревки и веревочные лестницы.
Вслед за альпинистами по уже оборудованному пути должны были идти носильщики с грузом для верхних лагерей. Самый высокий лагерь предполагалось устроить на высоте около 7000 м на фирновых полях перед вершинным гребнем пика. Во время этого похода на ребро участники должны были получить хорошую высотную акклиматизацию.
Утром 29 июля тяжело нагруженный отряд в составе двенадцати человек вышел по уже пройденному разведчиками пути к лагерю «5600 м». Вновь прибывшие альпинисты и носильщики чувствовали себя неважно. С высотою их состояние заметно ухудшалось, у некоторых появились признаки горной болезни. Высота нижней части гребня для некоторых восходителей явилась, таким образом, серьезным препятствием.
Е. М. Абалаков и Д. И. Гущин принялись за устройство лагеря. Крупные обломки камней, лежавшие на площадке лагеря, сбросили вниз, участок был по возможности выровнен и к вечеру на нем уже были установлены четыре палатки. На легких походных спиртовых кухнях закипал чай. Несколько альпинистов и носильщики-киргизы чувствовали себя так плохо, что отказались от пищи и безучастно лежали у палаток на спальных мешках. Было очевидно, что на следующий день часть отряда не сможет продолжать подъем.