«Тянется она, — писал путешественник, — между двух снеговых хребтов, почему царствует здесь страшная стужа и дуют порывистые ветры. Снег идет и весной и летом. Ветер не унимается ни днем, ни ночью. Почва пропитана солью и густо покрыта мелкой каменистой россыпью. Ни зерновой хлеб, ни плоды произрастать здесь не могут. Деревья и другие растения встречаются редко. Всюду дикая пустыня без всякого следа человеческих жилищ. Посредине долины По-ми-ло лежит большое озеро Драконов, на огромной высоте. Воды в нем чисты и прозрачны, как зеркало, глубины неизмеримы… Из западной части озера выходит широкий поток, который устремляется на запад же»[11].
Это описание позволяет установить, что Сюань-Цзан на своем пути к Восточному Туркестану поднялся до истоков р. Памир, правого притока Пянджа и посетил известное оз. Зор-куль, расположенное на юго-восточной окраине Памирского нагорья. Характерно, что при описании озера Драконов (Зор-куль) Сюань-Цзан сообщает о том, что в глубине его вод «…водятся акулы, драконы, крокодилы и черепахи, а на поверхности их плавают утки, гуси, журавли и т. д…». Отдельные правдивые сведения о Памире перемешиваются здесь с причудливыми вымыслами, основанными на слухах или рожденных фантазией самого путешественника. Записки Сюань-Цзана долгое время не были известны науке; первый их перевод был опубликован в Европе в 1830 г. До этого в распоряжении географов было единственное описание Памира, записанное со слов венецианца Марко Поло, совершившего в середине XIII в. свое знаменитое путешествие в Китай, ко двору хана Кублая. Как и Сюань-Цзан, Марко Поло по пути в Восточный Туркестан прошел через территорию Бадахшана. Поднимаясь к верховьям Амударьи, Марко Поло достиг земли Вохан[12].
«Покинув ее, едут с горы в гору, — сообщают записи о путешествии Марко Поло, — все в северо-восточном направлении и достигают места, где можно думать, что горные вершины делают окрестность высочайшей в мире страной. Между двух гор находится большое озеро, из которого течет по равнине большая речка. Двенадцатидневный путь ведет по возвышенности, называемой Памер (Памир. — Е. Б.), на продолжении его не встретишь никакого жилья, и поэтому заранее должно запастись вам всем нужным. Горы так высоки, что не видно ни одной птицы близ их вершины…»[13].
Жители долины верхнего течения Пянджа, р. Памир и их притоков весьма образно называли всю прилегающую высокогорную страну Бами-дуниаг (Бам-и-дуниа), что означает «кровля мира». Некоторые исследователи полагают, что из этого наименования произошло и современное название — Памир. По их мнению, из слияния иранского слова «бами» (кровля, крыша) с распространенным в этом языке окончанием «ohr» образовалось Бамер (Памер — у Марко Поло). Известный исследователь Средней Азии Н. Л. Корженевский в своей книге «Поездка на Памиры, Вахан и Шугнан» (1906 г.) излагает другую версию происхождения названия Памира. Он сообщает, со слов жителей Вахана, что в Читрале (Северо-западная Индия) население употребляет железные кольца, по окружности которых изображена эмблема смерти и надпись «По-и-мор», что означает «подножие смерти»[14].
Сведения, сообщенные о Памире средневековыми путешественниками, ограничивались впечатлениями только о его южной и юго-западной окраине, вдоль которых проходил древний караванный путь в верховья Амударьи. Последующие столетия, вплоть до второй половины XIX в., не принесли науке новых достоверных сведений о Памире, хотя более отдаленные горные районы Центральной Азии к этому времени были уже в значительной степени исследованы, прежде всего в результате замечательных работ великого русского путешественника и исследователя Н. М. Пржевальского. Предпосылки для начала географического изучения Памира сложились только к концу XIX в. в результате изменений, происшедших в государственном устройстве Средней Азии после присоединения большей ее части к России.
11
Цитируется по книге К. Риттер. Землеведение. Восточный, или Китайский Туркестан. СПб., 1869, стр. 490.
13
«Путешествие в 1286 году по Татарии и другим странам Востока венецианского дворянина Марко Поло, прозванного миллионщиком». СПб., 1873, стр. 46–48.
14
Нам кажется маловероятным, чтобы в представлении сопредельного с Памиром населения эта страна имела такую мрачную характеристику. Мы знаем, что долины юго-западного Памира с древнейших времен отнюдь не были неприступными и успешно использовались местным населением как летние пастбища. Даже при существовании упомянутой надписи сходство ее с названием Памира может быть случайным созвучием.