Спустя девять лет, ровно за один год до «дня рождения» его мечты, к тридцати двум годам, у него уже было накоплено десять тысяч долларов и попутно «съедено» около сотни женских сердец. К некоторым он привязывался и даже женился на них, но они не дотягивали до его тарахтящей мечты, со временем «приедались», а их наркотическо-успокоительный эффект угасал. Его избалованное сознание требовало новых, более сильнодействующих женских чар, спонтанно вспыхивающих и горячих, как огонь. Тогда, чтобы высечь в себе эту опасную «искру зажигания», он пустился «во все тяжкие» и начал соблазнять девушек на вечеринках (уединяясь с ними в туалете), на последних рядах кинотеатров, в отдельных vip-залах ресторанов, на заднем сидении такси (во время поездки), на лестничных клетках подъездов (облокачивая на перила случайно встретившихся на его пути незнакомок), в лифтах, в примерочных кабинках магазинов, в процедурных кабинетах медицинских учреждений, и даже над городом, в кабине башенного крана. Да, да. Не удивляйтесь! Трахать женщину на стометровой высоте, представляя её «принцессой», заточённой в высокой башне средневекового замка, предварительно «убив» пол-литрового «зелёного змия», это вам не банальные ролевые игры в «сантехника», «медсестру» или «горничную»… Такой «грязный» секс оставляет в памяти несмываемые следы. Ведь балансируя между жизнью и смертью на невероятной высоте наслаждения, от остроты ощущений захватывает дыхание, а пульс зашкаливает, как у пассажира «Титаника», прижавшегося, будто в последний раз, к «корме» незнакомой дамы.
Экстремальный оттенок «башенных» и «безбашенных» сексуальных приключений Романа Григорьевича давал нужный эффект. Вырабатываемый адреналин был очень похож на мотоциклетный и с лихвой заполнял пустующие душевные «баки» хозяина «горючим»-заменителем. От этого «топлива» он «заводился» с пол-оборота даже от самого незначительного намёка на секс и, бросаясь в этот круговорот страстей, разгонял свой сердечный мотор до таких оборотов, что темнело в глазах. Ему было достаточно слегка задравшейся юбки секретарши их конторы, вздымающейся от волнения груди соседки, застрявшей с ним в лифте, распахнувшегося халатика медсестры, измеряющей ему давление. Подобные ситуации пробуждали в нём звериный инстинкт, и он, как змей-искуситель, спокойно, но в то же время уверенно, обвивал тело своей жертвы, нежно воздействуя на эрогенные зоны, шепча ей на ушко комплименты с обещаниями любви и верности. А когда загипнотизированная, окончательно ослабшая и не способная сопротивляться особа доверчиво отдавалась ему, он входил в неё и жалил её прямо в сердце. Он как паук-сердцеед, везде расставлял свои сети очарования, чтобы случайно залетевшая в них хорошенькая «муха», оказалась в его крепких и цепких лапах. Да и сами «мухи» с удовольствием роились вокруг холостого «паука» и были не прочь «залипнуть» в его паутине, думая, что она намазана мёдом. К «мухам», добровольно залетающим в его объятия, он относился как к ежедневной, необходимой для здоровья, сексуальной «пище» и «ужинал» ими в серые будни. А вот в выходные и в праздничные дни, он предпочитал пировать более важными «птицами». Породистые и изысканные «пташки», приманенные и прикормленные сладким романтизмом Романа Григорьевича, кокетливо щебетали о своей красоте, уникальности и важности своего положения в обществе, при этом грациозно изгибаясь и дразня Романа Григорьевича своими ухоженными пёрышками. А он, как «детектор лжи», фильтровал их райские песни, пытаясь услышать в них истинные нотки их тайных желаний. И как только ему удавалось уловить вибрации струн их тоскующей души и «сыграть» на них, «важные птицы» тут же превращались в похотливых, кудахтавших в порыве страсти, куриц с отлетающими в разные стороны перьями.
Иногда его «либидное» любопытство выходило не только за пределы физиологических границ дозволенного, но и за территориально-географические границы. Так, однажды, находясь на отдыхе за пределами нашей Родины, в одной южной экзотической стране, ему вдруг сильно захотелось «разгадать» афроамериканскую «загадку» на иностранном языке. Он увидел её в экскурсионном автобусе во время поездки к местным достопримечательностям. Её темнокожее сочное тело сильно контрастировало с белоснежной улыбкой, беленькими шортиками, обтягивающими упругую попку, и такого же цвета майкой-боксёркой с торчащими под ней не зачехлёнными в бюстгальтер сосками. На голове девушки была надета фирменная бейсболка с названием отеля. Она стояла возле водителя автобуса в проходе между рядами на фоне переднего лобового стекла. Плывущий за стеклом живописный пейзаж просвечивал сквозь силуэт её модельной внешности, очерчивая контуры её сексуальной «рельефности». Её ухоженные ручки эротично прижимали ко рту микрофон, в который она что-то монотонно бубнила. Роман Григорьевич с трудом понимал, что она говорит, так как не был силён в английском, да и похожа она была (по его мнению) больше не на экскурсовода, а на рэп-звезду, поющую в автобусе перед своими фанатами. Ведь большинство мужчин в автобусе с любопытством рассматривали экскурсовода, вместо того, чтобы смотреть вместе с жёнами по сторонам.