Бин сорвал бежевые шорты, нашел пару джинс и натянул их на себя. Он выдернул ковбойскую рубашку с длинным рукавом из шкафа, надел поверх майки. Затем Бин заметил бейсболку с логотипом Астроса и напялил ее на голову.
Он бросился обратно в гостиную. Сейчас бы он не назвал ее так. Место убийства. Он пробормотал папочка, папочка, папочка, телу, но останавливаться, чтобы в последний раз взглянуть на своего мужчину, он не стал.
Бин выбежал из квартиры, влажная жара ударила его. Он со страхом ожидал увидеть черный Форд Торино Кобра Томаса, припаркованный на обочине. Но форда там не было.
Бин должен исчезнуть до того, как эти психопаты найдут его. У него остались деньги с прошлой ночи. Не очень много. Он порылся в кармане джинс и достал четвертак. Бин подошел к телефонной будке на углу.
Бин проснулся, под щекой лежала стопка коричневых салфеток, которые защищали его плоть от липкого стола закусочной. Слабая защита. Бин поднял голову, салфетка приклеилась к лицу слюной.
Он вытер глаза и увидел Карен Гроув, вдову среднего возраста, которая время от времени заботилась о нем. У нее были трудные времена, но она была милая. Ее сын-подросток погиб в автокатастрофе примерно через месяц после того, как муж скончался от эмфиземы.
Карен была грустной, одинокой леди. Она сняла Бина на углу улицы год назад. И платила, чтобы побыть его матерью. Она кормила Бина. Стирала его одежду. Спала рядом с ним и гладила его черные волосы, пока он засыпал. Сначала это было странно. Но в их договоренности не было ничего сексуального. Карен просто хотела быть матерью.
— Тебе нужно обратиться к врачу, — сказала Карен, держа сигарету перевернутым знаком мира у лица. Это была одна из тех длинных женских сигарет, которые курили только стареющие домохозяйки и драг-королевы.
— Все не так уж плохо, — сказал Бин.
Он отодвинул холодную картошку с застывшей подливкой и сыром.
— Официантка заволновалась. Она решила, что ты пьян или типа того. Я вынуждена была сказать ей, что у тебя нарколепсия, — сообщила Карен. – Расскажешь мне, что случилось до того, как ты отключился. Это твой ужасный парень? Он причинил тебе боль?
— Нет. Конечно нет. У меня неприятности, Карен. Есть опасные люди, которые хотят найти меня.
— Тогда тебе нужно пойти в полицию и сообщить об этом, — настаивала Карен.
— Полиция ничего не сделает для меня. Я уличный педик, Карен. Педе. Они попытаются использовать меня, как информатора. А когда меня убьют, скажут – скатертью дорожка.
Карен потянулась через стол и схватила Бина за руку.
— Останься со мной. Я буду защищать тебя. Мой дом набит оружием. И я отлично стреляю. Мой муж, возможно, был бесполезен по большей части, но он научил меня стрелять из пистолета.
— Это слишком опасно. Я не позволю им убить тебя. Мне просто нужно одолжить немного денег.
Карен вытащила конверт из сумочки и скользнула им по столу, как в шпионском фильме.
— Тут две сотни, — сказала Карен. — Все, что было в доме. Если ты подождешь до завтра, я смогу дать тебе больше, когда банк откроется.
— Нет, я не могу. Я должен был уехать из Хьюстона еще несколько часов назад. – Сказал Бин, пряча конверт. – Теперь я смогу уехать подальше отсюда. Спасибо, Карен. Ты была для меня большей матерью, чем моя настоящая мать.
— Подойди сюда и обними меня, — сказала Карен, вытаскивая свое крупное тело из-за стола.
Бин встал и крепко обнял ее.
— Береги себя, — прошептала ему Карен. — Дай мне знать, что ты в порядке. Когда сможешь.
Карен отпустила его, схватила сумочку со стола и оставила его одного. Она плакала. Бин не любил видеть ее расстроенной, но он позволил ей уйти в этом состоянии.
Он сел обратно за столик и попытался продумать свой следующий ход. Бин не мог сесть на автобус. Если он отключится, кто знает, что с ним может случиться или где он проснется. Он выглянул в окно закусочной и увидел, как Карен срывается с парковки. После того, как она уехала, его глаза выхватили красновато-оранжевую Ривьеру Бьюик, припаркованную на обочине. Внутри сидели мексиканцы. Они выглядели так, как будто искали закусочную.
Сердце Бина забилось. Как они узнали, где он? Если только они не следили за ним, с момента, как он обнаружил тело Милого папочки. Бин вздохнул с облегчением, когда машина скрылась в переулке.
Слава Богу.
Бин заметил трех восемнадцатилетних водил, болтающихся в закусочной. Он внимательно оглядывал присутствующих, пока не заметил пожилого джентльмена, который выглядел, как дальнобойщик. Он носил кепку козырьком назад, с рекламой моторного масла, и он пил только кофе. Мужчина сидел за центральным столом, а не в углу. И читал газету.